Там, за передним краем

Одна за другой девушки вышли из землянки. Баня расположена неподалеку, в полукилометре, у лесного озера. Поставили там просторные палатки, провели в них трубы с горячей и холодной водой, на пол постелили деревянные щиты, поддали пару — и пожалуйста! Большего блаженства для солдата на фронте вряд ли можно придумать. Готовы были плескаться полный день. Но на каждую смену отводилось не больше часа. Не сделали исключения и девушкам. Вернулись они оттуда раскрасневшиеся, довольные. Успели не только помыться, но и постирушку сделать. В землянке сушить негде. Около медпункта натянули между сосен телефонный провод и развесили свои вещички. Таню Климанову оставили последить, чтобы ничего ветром не сдуло.

— Да, товарищ командир, — отыскивая что-то в своем вещмешке, заговорила Удальцова, — напрасно вы с нами не пошли. Если бы увидели Надю обнаженной, неделю не смогли бы спать. До чего же красивая!

Чуринова вся так и зарделась.

— Девчонки! — воскликнула она. — Дайте мне полотенце, я ей рот завяжу. — Но в голосе ее не было ни зла, ни раздражения. Так обычно говорят с расшалившимся любимцем.

— А ты ей, как разведчики «языку», — руки назад и пилотку в рот, — посоветовала Рита.

— Этому приему Николаев еще не научил ее, — отпарировала Света. — Кстати, он сегодня приехал из отпуска. Так что может пожаловать в гости. Правильно я говорю, товарищ командир?

— И не только он, — ответил Лавров, — хотят придти поздравить вас с наградами старший лейтенант Мамонов, старшина Болдырев, капитан Кобахидзе, а может, и еще кто.

— Девочки, не будем время терять, у кого что есть — давайте сюда, — распорядилась Лида Ясюкевич и стала доставать из своего вещмешка мясные консервы, сало. Все это она выкладывала на стол. Ее примеру последовали и другие. Нашлись яблоки, сливы, даже огурцы. Вместе с Ритой Лида начала сервировку стола. К удивлению всех, он получился богатым. Наташа Самсонова достала, как она сказала, из НЗ флягу со спиртом.

А тут и первый гость припожаловал.

— Вах-вах! — всплеснул руками капитан Кобахидзе, войдя в землянку. — Клянусь богом войны, что ничего подобного даже в ресторане «Арагви» не встречал. Готов стоять на коленях и целовать руки тем женщинам, которые так искусно приготовили это.

Вперед выступили Лида и Рита. Сделав приседание, они с улыбкой протянули Вахтангу руки: «Пожалуйста!» В этот момент в дверь постучали. Девушки повторили свое «пожалуйста!», и вошел старшина Болдырев. Гимнастерка на нем чисто выстирана, даже поглажена (чем и как — одному ему только известно), подворотничок ослепительной белизны.

Правую руку комсорг держал за спиной. А когда высвободил ее оттуда, в ней сказался букет прекрасных астр. И где он их только достал! Наверное, куда-то на хутор к латышам ездил. В лесу же они не растут.

— В знак преклонения перед вашими подвигами и вашей красотой, — торжественным голосом начал старшина, — а также в связи с получением высоких наград позвольте вручить эти цветы. — Первым по веточке преподнес Наде Чуриновой, Ане Шилиной, Свете Удальцовой, а потом и всем остальным. Для Люды Михайловой и Тани Климановой по цветочку специально отложили в сторону.

— А где же старший лейтенант Мамонов? — спросил Лавров. — Он ведь обещал придти.

— Его вызвали на совещание в политотдел дивизии, — ответил Болдырев. — Просил извинить, что не может быть.

— Все ясно, — проговорил капитан Кобахидзе, — идут последние приготовления. Еще два-три дня и — вперед, на Ригу!

— Что же мы стоим, — спохватилась Лида Ясюкевич, — давайте поближе к столу. Правда, всем места рядом со столом не хватит. Располагайтесь в соответствии с обстановкой. В тесноте, да не в обиде. Товарищ сержант, — обратилась она к Лаврову, — вы не гость здесь, а командир. Вот и руководите.

— А я помогу ему, — нашелся Кобахидзе, — у меня есть опыт обращения с флягой. Прошу ваши кружки. Котелок с водой вот стоит.

Все задвигались. Послышался стук алюминиевых кружек, бульканье спирта, воды. Тост был один: за награжденных, за то, чтобы скорее встретить долгожданную победу. Кто-то поперхнулся, кто-то тихо, но внятно произнес: «Ой, мамочка, какая гадость!» Смеялись, говорили кто о чем. И когда закусывали, Дина Абрамова, воспользовавшись тишиной, вдруг сказала:

— Вот говорим мы: Рига, Рига. А что это за город, я даже не знаю. Читала, конечно, что это крупный промышленный центр, столица Латвии. А может, он еще и красивый, чем-то особым выделяется? Ведь нам за него в бой идти. Потому я и прошу Риту рассказать о своем городе.

Предложение это поддержали все, особенно старшина Болдырев.

— Диночка, — воскликнул он, — да вы большая умница! Вы подсказали прекрасную идею. Завтра же доложу комиссару и мы во всех взводах проведем беседы о столице Советской Латвии. А теперь слово Рите.

Девушка хотела встать, но ее удержал за руку капитан Кобахидзе.

— Сидите, здесь же не комсомольское собрание.

Рита смущенно улыбалась.