Там, за передним краем

Пока майор Воронков говорил, старший лейтенант Мамонов, который пришел вместе с политработником, установил небольшой столик, покрыл его красной материей и разложил награды. Тимофей Егорович взял лист и, заглянув в него, торжественно произнес:

— За мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, наградить орденом Славы III степени красноармейца Чуринову Надежду Денисовну.

Надя сразу изменилась в лице, побледнела, но четко сделала три шага, остановилась. Старший лейтенант подал Воронкову коробочку с орденом и временное удостоверение.

— Поздравляю вас, товарищ Чуринова, — сказал майор, пристегивая орден к гимнастерке девушки, — желаю новых успехов в истреблении гитлеровцев.

— Служу Советскому Союзу! — громко произнесла Надя.

Орден Славы III степени был вручен и Ане Шилиной. Медаль «За боевые заслуги» получили Света Удальцова и Таня Климанова. Затем Тимофей Егорович объявил приказ командира полка о награждении всех воинов отделения знаком «Снайпер». Девушки от души хлопали в ладоши, узнав, что их командир стал сержантом.

— Прошлой ночью, — сказал майор, — совершили подвиг снайпера Абрамова и Самсонова. Обе они представлены к наградам. Не сомневаюсь, что в ближайшие дни получат их.

Затем всем отделением отправились к медпункту. Но в землянку Антонина Петровна разрешила зайти только замполиту и Лаврову. Люда сидела на краю раскладушки. Увидев вошедших, встала, заулыбалась и тут же опустила глаза. Тимофей Егорович обнял ее за плечи, достал из кармана медаль, пристегнул к гимнастерке. Положил в ладонь знак «Снайпер» и поцеловал девушку в щеку. Вадим показал ей на окошко, в которое заглядывали подружки. Люда прижалась носом к стеклу.

— Ничего опасного у нее нет, — докладывала Языкова майору. — Я консультировалась со специалистами. Отправлять в госпиталь нецелесообразно. Пусть у меня побудет. Она такая милая, славная.

А после полудня приехал старший сержант Николаев. Вадим как раз пообедал и шел к умывальнику, чтобы помыть котелок. Друга увидел издали. Он стоял около входа в свою землянку и разговаривал с Никитиным. Оба радостно улыбались. Вадим крикнул:

— Коля! — и бегом к нему. Обнялись, хлопают друг друга по плечам, смеются.

— Ты жив, браток! Как я рад! — тискал Николай Вадима. Потом чуть отстранился и с уважением произнес: — О-о! Сержантом стал и знак «Снайпер» заслужил. Молодец, братишка! А девчонки-то все живы-здоровы?

— Можно сказать, все. Только Люду Михайлову контузило. Но она тут, в полковом медпункте лежит. Врач говорит: через неделю поправится.

— А рыжая как? — вроде бы мимоходом спросил Николай.

— И вовсе не рыжая она, — Вадим поднял на друга прищуренные в улыбке глаза. — Я тебя поправлял уже не один раз. Золотоволосая! Надя Чуринова сегодня получила орден Славы III степени… Ну да ладно, о девчатах потом. Ты расскажи, как съездил, как дома встретили, как живут в тылу?

Лицо Николая сразу посерьезнело. Он с минуту молчал. Потом взял за лямки вещмешок, повернулся к Никитину, стоявшему неподалеку.

— Слушай, Никитин, отнеси «сидор» ребятам в землянку, в нем кое-что есть вкусное. А я тут с братишкой потолкую. Пойдем, Вадим, присядем где-нибудь. На твои вопросы одним словом не ответишь.

Они прошли метров пятьдесят от землянки, сели на поваленное дерево.