Там, где тебя еще нет… Психотерапия как освобождение от иллюзий

Все изменила неожиданная встреча. Она уже ничего ждала, вынеся за скобки тот небольшой мир, который ее окружал. Примирилась с презрением офисных девиц, которые обычно насмешливо рассматривали ее облезлый вид: волосы, понуро спадающие на унылые плечи и выглядящие грязными вне зависимости от частоты мытья, одежду, теперь всегда почему-то мешковато висящую, и взгляд зверя, смирившегося со своим капканом. Привыкла быть тенью, которой даже Феоктист Петрович, отчаявшись, перестал делать замечания. Она прекратила отзываться на свое имя, поэтому никак не отреагировала, когда Вера в первый раз обратилась прямо к ней:

– Анна! Можно вас спросить?.. Вы же Анна?

– Я? Вы мне? – Ее изумлению не было предела. Симпатичная девушка с короткими белыми волосами и яркими рыжими прядями, отчего ее голова похожа на небольшой факел, держит ее за локоть и смотрит прямо в глаза с большим сочувствием.

– Ну конечно, вам. Вы же Анна? – Протянутая прямо к ней узкая ладошка ждет ответного жеста. – Меня зовут Вера. Я бы хотела у вас кое-что спросить, если вы не торопитесь.

– Я не тороплюсь… – отвечает она заторможенно. Голова работает плохо, и она не понимает, куда ей можно было бы торопиться. Она так давно уже никуда не торопится.

Девушки подходят к подоконнику, Вера легко запрыгивает на него, небрежно бросив большую цветастую сумку прямо на пол. Анна медленно, далеко не так изящно и бодро, забирается туда же.

– Я тут недавно. Вообще-то, у меня командировка, и я здесь всего на две недели. У вас тут невыносимо скучно – вы не находите?

Анна кивает, не очень понимая, о чем, собственно, говорит ей эта девушка, такая колоритная, несмотря на бледность кожи. Живые карие глаза, удивительно подходящая ей прическа а-ля «творческий беспорядок», не по-офисному яркая и немного небрежная одежда, – все это создает потрясающе стильный образ: от кончиков рыжих прядей до мысков умопомрачительных ботинок цвета старого кирпича. Анна постепенно обнаруживает, что не столько слушает это удивительное создание, сколько рассматривает, любуясь и почти утопая в тепле и свете, которые чудесная незнакомка так щедро изливает на нее, потухшую и заторможенную.

– …А другие про вас говорят, что у вас был жених, и он умер перед самой свадьбой. Что вы втайне ото всех хотели расписаться, но он погиб в автокатастрофе. Я даже и не знаю, кому верить. Я только вижу, что вы совсем не живете. Это ж так… неправильно.

– У меня? Жених? Почему умер? – До Анны начинает доходить, что девушка пересказывает ей офисные сплетни о ней самой, и впервые за несколько месяцев у нее появляется повод улыбнуться.

– Улыбаетесь? Глупости, да? – Вера улыбается в ответ, от чего в Анне впервые за несколько месяцев робко просыпается желание жить.

– Сейчас подъедет машина, и мне надо будет убегать. Но ведь мы можем встретиться вечером после работы? Вы мне все расскажете, если хотите, конечно.

– Хочу… конечно. – Анна отвечает с паузой не потому, что сомневается, а потому, что за время своего нежития она как будто почти разучилась говорить, да и соображает медленно.

– Я зайду за вами в шесть. Вы же до шести? – Вера уже соскочила с подоконника. Цветастая сумка сама взлетела на ее плечо, яркая куртка мелькнула возле охранника, который на миг приосанился и втянул живот, и исчезла – «то ли девушка, то ли видение»…

Анна еще какое-то время просидела на подоконнике, пытаясь понять, не приснилось ли ей это. Девушка здесь уже давно. Ее не заметить просто невозможно – как она могла ее не заметить? Уж не привидение ли она на самом деле? Немного отойдя от наваждения, Анна неловко спрыгнула, слегка подвернув ногу, и захромала в свой офис. Бесцельно просидев перед экраном с полчаса, она все же решилась подойти к Динке – наименее противной из девиц.

– Дин, ты видела тут когда-нибудь девушку такую, яркую, Верой зовут?

– Верочку из Питера? Ну конечно! Она же тут уже две недели. Ты чего, Ань? Она же такая клевая! Ты видела ее ботинки? Как тебе? Клевые, правда? Мы с девчонками уже пол-Москвы облазили – нет таких, представляешь! Ничего похожего! Девчонки теперь по зарубежным каталогам роют. А платок у нее видала? Это же – отпад! А сумка?

«Значит, не приснилась…» Анна ушла в свои размышления, быстро отключившись от бесконечных восторженных перечислений частей гардероба, так потрясших воображение бедной Диночки и, судя по всему, всех барышень отдела. Но окончательно поверить в существование Верочки Анна смогла только тогда, когда без пяти шесть та появилась на пороге и, виртуозно лавируя между серыми столами, просочилась к Анниному месту и заговорщицки подмигнула ей:

– Заканчивай, пойдем, – легко перейдя на «ты».

Анна от неожиданности выключила компьютер, не сохранив то, что было на нем сделано. Взяла сумку и пальто и вышла за Верочкой под очарованным взглядом Феоктиста Петровича и завистливыми взглядами девиц.

* * *