Там, где ангелам нет места

– Слишком сложно. – Мрачно изрёк Габриель, подперев подбородок ладонью. – И зачем нужно гнать всех несогласных с этой концепцией.

– Потому что переход к Свободе невозможен без подавления антисоциальных элементов её отвергающих! – Исказив лицо в ярости, вскрикнуло Марьяна. – Наше своенравное и вольное во всём общество, прежде чем стать абсолютно Свободным должно отчиститься от шелухи, его окаймляющей, подобно рабским кандалам и чугунным цепям. – И потерев грудь, Марьяна договорило. – Сейчас построен базис, осталось только идти через окружение развитости институтов Прав и жить в мире «развитого либерализма».

– И когда же будет свершён переход?

– В тот момент, когда слуги и прихвостни государства повергнуться бюрократией народной, когда все граждане станут безотносительно едины в своём стремлении получить удовольствия, за секунду после того, как наши граждане отринут все мысли и идеи, противоречащие Свободе. И тогда все сплетутся в едином вихре освобождения, лишившись нужды в семье, традиции, государстве и прочей анти вольной ереси.

– И сколько ещё ждать осталось?

– О, я понимаю ваше нетерпение перейти к полной Свободе, – с улыбкой полной безумия, начло твердить существо. – Но подождите, ибо концепция «Развитого Либерализма» предполагает, что вы должны насладиться всеми преимуществами свободно-общественного социального строя. Именно «концепция» должна показать, как государство, смываемое порывом Свободы, должно отойти на второй план, него пока его существование необходимо, как площадки реализации наших целей. Погодите и насладитесь вдоволь, тем, что оно вам предполагает. Пока возводятся институты общественные, оно должно поработать на нас, а значит, и сохранятся на оставшиеся мизерные участочки мировой истории этот тоталитарный угнетатель.

Внезапно в купальнике у рассказчика зазвенел телефон. Пара минут разговоров и Марьяна, попрощавшись со всеми, поспешило покинуть аудиторию. Габриель, памятуя о сути кавардака, в котором оказался, сделал вид, что всё нормально и не удивлён «проповедью». Но всё же Лютер видел некую угрюмость. Как на его лице повисла маска удивления, глаза расширились, и в них засияло ошарашено изумление, накрывшая душу.

– Габр, чему ты так удивлён?

– У нас в… на границе с Рейхом не было такой систематизации безумия, Лют.

– Привыкай. Оно не сказало, но суть концепции – взять всю либеральную чушь и дерьмо, да и предать этому красивый вид. Привыкай, таков наш «свободный» мир.

Глава четырнадцатая. Апогей мизандрии

Днём этого же дня. Феминистская Матриархальная Республика.

«Все мужчины являются угнетателями с рождения, ибо живут и существуют только для этого. Никогда и ни в какие времена мужско-ориентированные гендеры не были и не станут союзниками для женско-ориентированного гендера.

Сам факт их существования является угрозой для женщин. Каждый взгляд их таит скрытое насилие и чувство совершенства. Смотря на нас они представляют, как станут эксплуатировать. Когда эти существа просят нас улыбнуться, то от нас требуют эмоционального обслуживания. Подсказать что-нибудь это есть обслуживание информационное обслуживание мужско-ориентированного гендера. Они только и видят в нас слуг своих потребностей и самим своим существованием заявляют о собственном превосходстве над нами.

Но что же делать для нас женщин и женско-ориентированных гендеров? Быть наглыми и настойчивыми. Лезть в то, что всё ещё зовётся погаными словом «семья». Вырывать оттуда всех тех, кто похож на нас, и гноить любого «маскулита». Наша священная задача изолировать, загнать и забить любого мужско-ориентированного гендера.

А в этом деле нам поможет Культ Конституции. Именно он стремится помочь в нашем великом деле установления равенства и Свободы. Именно Культ приструнит всех угнетателей к ноге. Да, если мужско-ориентированные гендеры находятся под пятой Культа Конституции и надлежащих организаций, зовут себя феминистами, то можно их принять в наш мир, но с опаской.

Будущее будет за нами!»

– Предисловие из «Великой Матриархальной Конституции».

Небосвод покрылся толстой пеленой серого облачного одеяла, Настолько грузный, серый, тяжёлый, похожий на бетонный навес, облачный покров внушал в каждого жителя этих мест уныние и печаль, соизмеримую с чувством тотальной обречённости. Но вот жительницы здесь себя чувствовали уверенно и даже радостно, подобно тому, словно находятся в земном эдеме.

В Либеральной Капиталистической Республике не приветствовались слова «мама и «папа» в обороте, наряду с обращениями «девушка» или мужчина», мисс» или «сэр». Но вот если представительница женско-ориентированный гендера сама себя называет «девушка» и пишет на одежде, обращайся ко мне «мисс», то это только приветствовалось, как величайший акт выбора свободы в гендерном самоопределении. Только обращение к личности по гендерному признаку оскорбительно, но не само нарекание.