Талтос

— Ты боишься, что не сможешь это выдержать, да? — спросил Томми. — Ты боишься, что сломаешься, как Стюарт? Но, Марклин, ты должен понимать, что Стюарт провел в Таламаске всю свою жизнь. А что такое Таламаска для тебя или для меня? — Томми коротко, невыразительно засмеялся: — Эй, с нами они совершили ошибку, разве не так, братишка?

— Нет, не совершили, — возразил Марклин. — Стюарт знал, что делает, знал, что у нас хватит характера довести до конца планы, которые он сам никогда бы не осуществил. Стюарт ошибки не совершал. Ошибка была в том, что кто-то убил Антона Маркуса.

— И ни один из нас не задержался там достаточно долго, для того чтобы больше узнать о том человеке, о преступлении, о случае в целом. Ты ведь понимаешь, что для нас это удача, да?

— Конечно понимаю. Мы избавились от Маркуса, вот и все. Но что произошло в момент убийства? Элвера разговаривала с убийцей. Убийца что-то говорил об Эроне.

— А не было бы это уж настоящим чудом, если бы убийца оказался кем-то из семьи Мэйфейр? Кто-то из высших ведьм? Говорю тебе, я хочу прочитать все документы о ведьмах Мэйфейр, от корки до корки. Я хочу знать все об этих людях! Я много думал. Должен быть какой-то способ добраться до бумаг Эрона. Ты знаешь Эрона. Он все записывал. Он должен был оставить целые коробки бумаг. И они должны быть в Новом Орлеане.

— Ты слишком забегаешь вперед! Томми, Юрий может быть уже там. Стюарт может сломаться. Они могут знать все.

— В этом я серьезно сомневаюсь, — возразил Томми с видом человека, которому хочется поразмышлять о куда более важных вещах. — Марклин, поворот!

Марклин чуть не пропустил его, а когда вывернул руль, то очутился на пути другой машины, но та успела свернуть, уступая, и Марклин рванулся вперед. Через несколько секунд они были уже далеко от скоростного шоссе и ехали по загородной дороге. Марклин расслабился, только теперь осознавая, что напрягался так сильно, что у него болели челюсти оттого, что он стискивал зубы.

Томми уставился на него.

— Послушай, оставь меня в покое! — внезапно сказал Марклин, чувствуя жар в голове, за глазами, что всегда означало у него приступ ярости, хотя сам он не до конца это понимал. — Не я наша проблема, Томми. Они! Прекрати! Мы все сыграем естественно. Мы оба знаем, что делать.

Томми медленно повернул голову. Они уже въезжали в парадные ворота парка.

— Все члены ордена, должно быть, здесь. Я никогда не видел такого множества машин, — заметил Марклин.

— Нам повезет, — сказал Томми, — если они не реквизировали наши комнаты в пользу каких-нибудь глухих и слепых стариков из Рима или Амстердама.

— Надеюсь, они так и сделали. Это прекрасный повод свалить все на старую гвардию и тактично смыться.

Марклин остановил машину в нескольких ярдах от хлопотливого служителя, который показывал какой-то машине перед ними место для парковки, весьма отдаленное, по другую сторону ограды. За все годы Марклин не видел, чтобы машины ставили вплотную друг к другу за оградой территории гаража.

Он вышел и бросил ключи служителю:

— Ты припаркуешь ее, Гарри?

Он отсчитал несколько фунтовых купюр — этого было более чем достаточно, чтобы забыть обо всех нарушениях правил, и сразу пошел к парадному входу в дом.

— Какого черта ты это сделал? — спросил Томми, догоняя его. — Старайся во всем следовать правилам. Растворись в тени. Ничего не говори. Не делай ничего такого, что привлечет внимание. Разве мы не об этом договорились?

— Ты и сам слишком уж нервничаешь, — ядовито откликнулся Марклин.

Парадная дверь стояла нараспашку. Вестибюль был набит мужчинами и женщинами, наполнен сигарным дымом и буквально гремел голосами. Это было похоже на шумные поминки или антракт в театре.

Марклин остановился. Все инстинкты требовали от него не входить внутрь. А он всю жизнь доверял своим инстинктам, так же как верил в свою сообразительность.

— Идем, приятель! — процедил Томми сквозь зубы. И подтолкнул Марклина вперед.

— О, привет! — тут же воскликнул какой-то бодрый пожилой джентльмен, поворачиваясь, чтобы поздороваться с ними. — Кто вы такие?

— Послушники, — ответил Марклин. — Томми Монохан и Марклин Джордж. Новичкам разрешается присутствовать?

— Конечно, конечно! — воскликнул мужчина, отступая в сторону.

Толпа позади него слегка взволновалась, лица поворачивались к нему, но тут же с безразличным видом отворачивались. Какая-то женщина что-то шепнула какому-то мужчине по другую сторону двери, а когда ее взгляд встретился со взглядом Марклина, негромко вскрикнула от удивления и огорчения.

— Все не так, — пробормотал себе под нос Марклин.

— Вы должны быть здесь, конечно же, — продолжал бодрый мужчина. — Все молодые должны быть здесь. Когда случается нечто подобное, всех призывают домой.

— Зачем, хотел бы я знать, — тихо сказал Томми. — Никому ведь не нравился Антон.

— Заткнись, — буркнул Марклин. — Но вообще весьма примечательно то, как люди, например ты и я, реагируют на стресс, правда?

— Нет, к несчастью, ничего примечательного тут нет.