Таки служба

– Никак нет, товарищ капитан, – чуть не заорал Лёва от радости.

– С завтрашнего дня я вас перевожу в крановщики, – Кротов посмотрел на солдата, боясь возражений.

Это еще был, конечно, далеко не ракетный комплекс. Это был старенький кран на бетонном заводе. Лёвиным сменщиком работал Серега Яцкий. Трудились по очереди – утро, вечер. Служба стала в какие-то моменты даже доставлять радость. Особенно в те, когда Лёва забирался в старенькую кабину и смотрел сверху на копошащихся внизу солдат и офицеров. Была только одна проблема: чтобы пописать, надо было спускаться вниз. Но решение находилось в одной мудрой поговорке «Нету лучшей красоты, чем, сами понимаете, что сделать с высоты». Что Лёва однажды и воспроизвел, предварительно убедившись, что под стрелой никого нет. Как написано в плакате по технике безопасности.

– А, что за сволочь! – услышал он, еще не завершив процесс. Это была мастер бетонного завода Анна Тихоновна, женщина сорока лет, закаленная работой с военнослужащими. Она выразилась даже сильнее, но мы не решаемся воспроизвести данное выражение в истинном виде.

– Штейн! – заорала она. – Убью, на хрен!

– Это вода, товарищ мастер! – заорал в ответ Лёва, прячась в кабине и дрожащими руками застегивая брюки. – Старая вода из бутылки! – он нашел в кабине какую-то бутылку и помахал ею над головой.

Анна Тихоновна потрогала мокрую прическу и понюхала руку. На лице ее отразилось сомнение, как бывало всегда, когда ей приходилось решать, с кем из солдат-срочников развлекаться сегодня вечером. А иначе зачем одинокой женщине без шансов болтаться в такой глуши.

– Скажи еще, божья роса, – гораздо тише сказала Анна Тихоновна.

«Бог тоже был евреем», – подумал Лёва, а вслух добавил:

– Можете загадать желание, обязательно сбудется.

– С чего это? – засомневалась она.

– Аминь, – ответил Штейн и полез в кабину. Пришла машина с ракетного комплекса. Грузиться бетонными блоками. Лёва посмотрел вниз и узнал в шофере одного из горских евреев.

– Эй! – заорал он.

Тот удивленно, не веря своим глазам, что его соплеменник может достигнуть таких высот, покачал головой и протер глаза. А когда убедился в том, что не ошибся, станцевал от радости зажигательный танец под собственный аккомпанемент языком.

Лёву распирало от гордости. Вот он, его звездный час. Посреди голой степи он стоит на двадцатиметровой высоте и сверху вниз смотрит на всех. На горских евреев, на Олега Милевича, на сержанта Пасюка, на всех дембелей и старослужащих Советской Армии. Антисемиты всего мира, а не пошли бы вы все на хрен!

ГЛАВА 3

И ЭТО ЕЩЕ ЦВЕТОЧКИ

Всего лишь месяц проработал Лёва на бетонном заводе. Потому что в один несчастный вечер его башенный кран, гонимый сильным порывом ветра, проехал пятьдесят метров подкрановых путей, уперся в тупиковые упоры и опрокинулся. Потому что Серега Яцкий выпил после смены со стропалями и забыл закрепить тормоза.

В одно мгновение бетонный завод потерял и башенный кран, и основной производственный корпус, на который этот кран свалился, разрушив две стены и крышу. А также сложенную внутри арматуру. Хорошо, что дело было летом. Поэтому работы продолжились под открытым небом. А для погрузочно-разгрузочных дел на завод срочно пригнали автокран.

В часть тут же примчался следователь из военной прокуратуры. Штейн показался ему наиболее достойной кандидатурой для уголовного дела. Следователь вызвал Лёву в штаб их части на допрос.

– Майор Катанин, – представился он.

– Очень приятно, – зачем-то ответил Лёва.

– Кто поручил тебе эту диверсию? – с места в карьер заорал следователь.

Лёва мгновенно побелел и потерял дар речи.

– Говори правду, Штейн. Тогда ограничимся дисциплинарным батальоном. А будешь изворачиваться, в тюрьму пойдешь.

– Вы о чем, товарищ майор? Я ничего не знаю.

– Не валяй здесь Ваньку, Штейн. Родственники за границей есть?

– Никого, все дома, – промямлил Лёва. – А что сказать надо? Вы подскажите.

– Идиота из себя корчишь? Ладно, рассказывай, кто поручил тебе открутить тормозные колодки у крана.

– А, так вы бы сразу же и спросили бы. Я-то думал.

– Ну? – у следователя загорелись глаза.

– Откуда я знаю, товарищ майор. Меня там не было. Смена-то не моя.

– Иди, Штейн, отсюда. Но я с тобой не прощаюсь. Ты у меня теперь в черном списке под номером один.

А Яцкий на первом же допросе взял вину на себя. Кран давно был списан, и пришлось следователю замять дело.

– Вы, товарищ майор, моих мальчиков не вините, – жалобно просил Катанина капитан Кротов. – Они служат в нечеловеческих условиях. Техника старая, инструмент не выдают. Даже рабочих рукавиц не хватает.

– Ты что, капитан, за этого еврейчика отсидеть хочешь? Так я тебе устрою показательный процесс.

– Что вы, товарищ майор, – перепугался Кротов.

– У меня и на тебя досье имеется. И на жену твою.

– Я ж верой и правдой, – залепетал капитан.

– Ладно, успокойся. Иди, работай. Но если что, сигнализируй.

– Так точно, товарищ майор.