…Так навсегда!

Небеса свидетель: я с того дня участвовал в разборе десятков, да даже сотен спорных эпизодов. И по поводу «Был или не был гол», и по вопросу «Блокировка или силовая борьба на игровой дистанции», и по вечной Двадцать четвертой Проблеме Гильберта «Была ли рука, а если даже и была – то была ли ИГРА рукой? А если “прижатой”? А неумышленная?» – но такого КРИКА не слышал больше никогда!!!

КРИК стоял минут десять. Доводы с обеих сторон приводились самые разнообразные и изощренные, с переходом на личности, примерами из личного опыта и обещаниями вызвать старших братьев и отцов. И уже встревоженный, зажав под мышкой учебную гранату для метания, бежал к нам преподаватель и носитель физической культуры Борис «Боря» Михайлович. И с тревогой поглядывал на нас с той стороны улицы дежурный милиционер у районной прокуратуры, проверяя на всякий случай кобуру с табельным оружием.

Когда дым, гарь и поднятая столбом пыль слегка рассеялись, обе стороны стояли друг против друга в полной готовности к рукопашной по схеме «стенка на стенку». Неожиданно сбоку обнаружился Тасик, застывший в величественной позе, с одной ногой на мяче и в окружении присных.

– Вы чего орете-то?! – с изумлением спросил он.

– Тасик, скажи этим идиотам!!! – кинулся я к нему. – Что не было гола!!! Я поймал, а этот идиот, а мы сказали, а он…

– Короче, – сказал Тасик. – Если не играете, то сваливайте. И так уже пять минут стоим ждем. Подраться-то и за школой можно, необязательно поляну занимать!

– Да мы играем, играем… – залепетали мы, пытаясь кое-как возобновить.

– Играем. Ноль-ноль, – сказал ученик Александр Белоглазов.

– Играем. Один-ноль в нашу, – сказал ученик Дмитрий Воронин.

КРИК возобновился, причем с удвоенной силой. Тасик махнул, и присные, разбившись, видимо, уже на команды, выкатились на поле и расположились согласно избранным тактическим схемам.

– Ладно, в общем – сваливайте! Мы играем теперь, – подытожил Тасик.

– Тась! – в последней надежде я ухватил его за рукав. – Ну не было гола! Честно! Этот Воронин нарочно…

– Не, ну а я что теперь сделаю?! – развел тот руками. – Ну не был… ну даже если и был! У нас во дворе – я бы еще чего сказал… а тут – поле общее, кто первый пришел, тот и занял!

Да, это уже была не просто Справедливость – это прямо какая-то Мудрость! Достойная великого мастера Оямы. А может, даже и выше.

И мы понуро поплелись прочь, кляня на чем свет стоит всё и вся, а в первую голову – неведомых строителей наших перекособоченных ворот. Я не кровожаден, но надеюсь, их все-таки лишили в том году квартальной премии.

А потом пошли дожди. Май, «черемухины холода». И вопрос, кто сильнее, «А» или «Б», так и остался невыясненным. Ну и ладно. Хотя, если быть откровенным – мы все-таки были послабее. Но это так, к слову.