Так добывалась Победа

В боях за Романовку медвзвод вынес с поля боя, оказал первую помощь и вывез в тыл 50 раненых. Не было транспорта — мобилизовали подводы, использовали попутные машины. Во взводе никогда не скапливалось более 10 раненых. Здесь хорошо себя проявили санинструктор Русаков (он погиб сегодня ночью от снайперской пули), санинструкторы: Бахрах, Юнусов, Зубков, Костина, Радченко. Челябинец, бывший педагог, санинструктор Рождественский шел к экипажу подбитого танка. Справа появились немцы. Отважный доброволец забросал гранатами и уничтожил из личного оружия 11 гитлеровцев и своевременно пробрался к раненым. Он вынес из-под огня противника 23 тяжелораненых и 17 раненым оказал помощь на месте.

* * *

Командир отделения, разведчик Анатолий Романов, комсомолец, был ранен 15 марта в день своего рождения. До войны у него была самая мирная профессия — работал кочегаром на Челябинской макаронной фабрике. Он даже не любил книг о войне. Сушил макароны, лапшу, вермишель, мечтал стать инженером. Работал на фабрике с 14 лет.

— Услышал — создают корпус, — рассказывает он, — подал заявление. Учился. Потом — фронт. После Брянска получил медаль «За боевые заслуги». За тринадцать дней в разведку ходил раз пятнадцать.

Пятнадцатого марта в Романовке послали в разведку боем. Утро. Перешли речку вброд все двадцать человек. В ста метрах от леса гвардии лейтенант А. А. Дмитрюк открыл огонь из пулемета — уничтожил две пулеметные точки. Противник стал бить по нам прямой наводкой — мы засекли его огневые точки. Отходим. Снайпер — по лейтенанту. Дмитрюк упал. Я через мост переполз к лейтенанту спасать его, и тут меня ранило в ногу. Ранение сквозное. Стал поднимать ногу — не могу. Неужели я проехал четыре тысячи километров от Челябинска до этого места, чтобы меня немец убил? «Не выйдет!» — говорю себе и ползу к Дмитрюку. Вместе с Овчинниковым и Пономаренко спасли командира.

Меня повезли в медсанвзвод, лечили в госпитале. Но госпиталь другой армии. Спрашиваю сестру:

— А я в свою часть попаду потом?

— Нет. Раз мы вас лечим — значит, вы будете в нашей армии.

— Как же, ведь я доброволец, наша часть добровольческая.

Когда она ушла, я тихонько мешок на плечо и — убежал. Искал своих, сто километров пешком прошел — разыскал.

Романов был награжден за бой под Романовкой орденом Славы 3-й степени.

Так отмечали дни рождения люди моего поколения.

* * *

Александр Соколов окончил студию при Челябинском театре имени Цвиллинга. Не успел еще молодой актер привыкнуть к сцене, как началась война. В 1943 году после ранения участник Сталинградской битвы, разведчик-орденоносец попадает в родной Челябинск, где лечится в госпитале. Услышав о создании Уральского добровольческого корпуса, спешит в обком ВЛКСМ и подает заявление.

Теперь он — помкомвзвода механизированной разведки. За участие в весеннем наступлении награжден орденом Красной Звезды. Недавно комбриг Фомичев дал приказ: разведать лес, найти брод и установить огневые точки противника.

Взвод разведчиков ушел на задание.

Спуск, затем болото, дальше — камыш, речка. За речкой — крутой подъем, потом поле метров двести шириной, а дальше лес. Сняли шинели, взяли в руки автоматы. Рядом с Соколовым — командир взвода лейтенант Дмитрюк, сержант Пономаренко, рядовой Волков. Взвод разделили на две группы: одна должна подойти к лесу с левого фланга, другая — в лоб противнику. Хлюпает вода под ногами. Ночь темная, и только поблескивает лед в застывших лужах.

— Проползли метров пятьдесят, — рассказывает Соколов, — слышим, шуршит замерзшая корка земли на той стороне реки (река-то узкая), прислушиваемся: тихо. Думаем, показалось. Ползем дальше. Опять хрустит. Присмотрелись, а там на склоне немцы, человек пятнадцать. Значит, фашисты в лесу есть. Теперь необходимо решить вторую задачу: выявить их огневые точки. Мы рассыпались и открыли огонь сразу из нескольких мест. Немцы побежали в лес, с опушки леса застрочил пулемет. Разведка засекла его на карте. В стороне от леса стоял разбитый дом. Оттуда заработал другой пулемет. Снова засекли. А левее леса — еще пламя. По всем признакам — миномет. Больше огневых точек не было обнаружено. Итак, задание выполнено. Нашли брод и вернулись обратно без потерь, прихватив с собой «языка». Пленный дал ценные сведения. Оказалось, что перед нами 68-я гренадерская дивизия.

Приходилось Александру Соколову ходить и в тыловую разведку, переодевшись. И здесь его выручало актерское искусство.

…Возле вырытой могилы собрались бойцы и командиры. На земле лежали четыре обгорелых трупа. Капитан Павел Чирков яростно скомандовал:

— Смерть немецким оккупантам, огонь!

Танк Михаила Акиньшина выстрелил в сторону леса. Еще, еще и еще раз! Четыре трассирующих снаряда один за другим полетели в сторону врага, были слышны их разрывы, и, вероятно, не один фашист поплатился жизнью за смерть наших боевых друзей. Кто-то всхлипнул. Я протиснулся ближе. Плакал капитан Чирков. Среди погибших был его друг Яхнин.

— Я их, сволочей, давил, с 1941 года давлю, — сказал Чирков. — Я завтра еще покажу им! — И горе и ярость капитана мы разделяли всем сердцем.