Так было суждено

Больше Ире выудить из кареглазой информации никакой не удалось. Девушка удручённо вздохнула и, взяв чуть ли не пускающую на пол слюни Юлю за руку, повела её обратно к раздевалке. Вопрос с мокрой штаниной так и застыл на губах старосты, но девушка поняла, что тут дело пропащее и лучше пока вопросов не задавать. Вручив кареглазую Инне, Ира спешно удалилась — девушке необходимо было пойти в Совет Шестнадцати.

***

— Что же это за школа такая… — вслух рассуждала Юля.

Вот уже занятия закончились, и теперь девушка неспешным шагом шла в сторону общежития. Обычно Юля возвращалась с Таней, иногда с Аней и Яной, которая вечно пыталась какими-нибудь комментариями, вогнать девушку в краску. Краснела обычно Аня, а Юля лишь победно хмыкала. С Мариной возвращаться к общежитию у девушки не было никакого желания, ибо, как она выразилась: «Я и так живу, как будто в морозилке, не хватало мне ещё и возвращаться с холодильником!» Говорила она это, конечно, не всерьёз, да и Марина как-то не обижалась.

Сейчас кареглазую просто преследовало желание найти Марину и пойти с ней. Но девушки нигде не было. Юле хотелось поблагодарить светловолосую, раз та пошла на такой риск и протянула ей руку помощи сегодня на уроке.

— Всё-таки морозилка не такая уж и морозилка…

Девушка как обычно не смотрела под ноги, а оттого и врезалась носом в чью-то спину. Потирая ушибленный нос и сыпля самыми разнообразными колоритными словечками, Юля уже готовилась прибить того, кто посмел посягнуть на её королевский нос. И девушку ничуть не волновало то, что она сама была виновата.

— Прости, не ушиблась? — участливо раздался рядом мужской голос.

— Ушиблась! Теперь требую возмещения морального ущерба! — уверенным голосом произнесла кареглазая и подняла глаза на того, кому принадлежал мужской голос.

Прямо перед девушкой стоял высокий плечистый парень лет семнадцати-восемнадцати с коротко стриженными светлыми волосами и ясными серо-зелёными глазами. Волевой подбородок был тщательно выбрит. На губах сияла улыбка.

— Чем могу загладить свою вину? — улыбка стала ещё шире и ослепительней. Ещё чуть-чуть и она смогла бы затмить солнце, но это ей не удалось.

— Ты мне кого-то напоминаешь… — склонив голову набок, произнесла Юля.

— Я тоже, бывает, напоминаю сам себе кого-то, — с умным видом выдал парень.

— Витя! Пошли уже! Хватит с бабами болтать! — раздался невдалеке ещё один голос, тоже принадлежавший почти сильному представителю рода людского.

Лопоухий паренёк небольшого роста с острыми чертами лица и худой как дрыщ нетерпеливо ждал своего друга. Лохматые тёмные волосы шаловливо трепал ветерок. Пареньку от силы можно было дать лет четырнадцать, в то время как на самом деле ему было семнадцать. Карие глаза смотрели угрюмо и нетерпеливо.

— Прошу меня простить. Думаю, возмещение придётся отложить на неопределённый срок. Сможет ли такая девушка как Вы простить меня? — насмешливо спросил парень по имени Витя.

— Так и быть. Я подумаю.

— Как тебя звать хоть? — уже отойдя на приличное расстояние, крикнула парень.

— А ты угадай! Если угадаешь, я тебя прощу! — крикнула вслед Юля.

На лице девушки появилась глупая улыбка, которая обычно возникает при самом обычном общении девушек с парнями.

— Неужели хоть какой-то намёк на мальчиков? — в никуда спросила Юля и, уже ободрённая, двинулась дальше в сторону общежития.

Обе. Часть 1. Пощёчина

Юля возвращалась к общежитию уже в приподнятом настроении, за что нужно было благодарить внезапного юношу по имени Витя. Мокрая штанина, которая уже почти высохла, противной тряпочкой болталась по ноге, но кареглазая не обращала на неё решительно никакого внимания. Даже несмотря на то, что джинсы были серые, а та их часть, что по воле случая угодила в ведро с грязной водой, ничуть не убавляла неожиданного энтузиазма Юли. Казалось, девушка может свернуть горы. В общем, таков был самый обычный побочный эффект от встречи с юношей.

Некоторые девушки, возвращаясь в общежитие или, наоборот, выходящие из него и направляющиеся в сторону З.-младшего, с сомнением косились на глуповатую улыбочку Юли, её неровную походку и, конечно же, на огромное пятно на штанине. При обычных обстоятельствах кареглазая съязвила бы что-нибудь в духе: «Не глазеем, проходим мимо! Я вам не экспонат в музее!» или «Чо ты вылупилась, цыплёнок? Мокрые штаны не видела? Так щас устроим!» Но сейчас случай был нестандартный, поэтому девушки могли без возможных последствий смотреть на Юлю, у которой был вид не самый трезвый, хотя девушка не пила.