Тайный заговор Каина

— Можешь опустить руки и повернуться.

Я повернулся и увидел перед собой молодого человека в черном кожаном обмундировании. Высокий лоб, тонкие губы. Близко посаженные глаза на продолговатом лице с любопытством рассматривали меня.

— Имя?! — сказал он.

— Вам известно, кто я такой, — ответил я. — Кто вы?

Последовала продолжительная пауза, во время которой глухую тишину пустоши вновь прорезал тревожный крик ночной птицы.

— Я вожак стаи.

— Как вас зовут?

— Я вожак стаи. Мое имя знать необязательно. Ложись! — приказал он. Мы бросились на мокрую землю пустоши.

Со стороны дороги послышался шум автомобильного мотора. В беспокойных лучах фар я увидел очертания своей машины. Огни выключили. Позади моей машины остановилась другая. Из нее вышел человек, подошел к моему автомобилю, сел в кабину и отъехал в сторону.

«Ольсен», — подумал я.

— Куда он увел мою машину?

— В сторону от дороги. На одну из лесных тропинок. Когда вы вернетесь, она будет снова на прежнем месте. Теперь следуйте за мной.

Протестовать и сопротивляться было бессмысленно. Я покорно приблизился к незнакомцу. Мы шли минут пятнадцать, пока, наконец, не вошли в рощу, где среди деревьев стоял джип.

— Садитесь впереди, — сказал незнакомец.

Он вытащил черный кусок материи. Когда он ее развернул, оказалось, что это длинная лента.

— Я должен завязать вам глаза. И без шуток, — предупредил он меня. — Не вздумайте выкинуть какой-нибудь трюк. Я за вами наблюдаю.

И вновь протестовать и сопротивляться было бессмысленно. Я покорно приблизился к вожаку стаи, и он крепко завязал мне глаза.

Я судорожно вцепился в сиденье, когда он нажал сцепление. Джип подпрыгнул, скользнул по камням, корням деревьев, ямам. Меня подбросило. Падая, я невольно схватился за кожаный рукав своего спутника. Затем дорога стала ровнее. Спустя минут двадцать машина остановилась. Парень снял с меня повязку. Вслед за своим провожатым я вылез из джипа и с любопытством осмотрелся. Передо мной было мрачное подземелье. Вход в него был окружен старыми деревьями с толстыми стволами. Густая стена непроходимого кустарника, окружавшего убежище с трех сторон, и толстый ствол поваленного дерева служили прекрасной маскировкой. Я увидел несколько мотоциклов, прислоненных к деревьям.

— Следуйте за мной, — сказал парень.

Я молча последовал за незнакомцем. Мы вошли в подземелье и стали спускаться по бетонной лестнице куда-то вниз. Было по-прежнему темно, я двигался на ощупь, держась рукой за шершавую холодную стену, местами влажную от плесени и сочащейся влаги. В конце лестницы я споткнулся на выщербленной ступеньке, но крепкая рука не дала мне упасть. Пройдя еще несколько метров по темному, узкому коридору, я услышал скрип открывающейся двери. После непроницаемой влажной тьмы яркий свет на мгновение ослепил меня. Мы вошли в комнату, освещенную тремя керосиновыми лампами.

— Смирно! — пронзительно крикнул кто-то.

Девять парней в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет, сидевшие за длинным столом, вскочили и стали по стойке «смирно». Мой спутник тоже стал по стойке «смирно», резко выбросил вперед правую руку и крикнул: «Дойчланд!»

Девять рук взметнулись вверх. Девять глоток крикнули: «Дойчланд!»

Когда глаза привыкли к полумраку мигающего света, который в первые мгновения ослепил меня, я увидел пострадавшие от непогоды стены, с темными пятнами сырости и плесени. Возвышавшаяся перед нами стена была украшена двумя флагами и расписана руническими знаками и стилизованными соколами. Над флагами готические буквы, написанные белой краской, провозглашали: «Честь и преданность».

В углу стояло несколько высоких, узких барабанов, выкрашенных в черные, белые и оранжевые цвета, имитирующие пламя. Парни были одеты в свитеры, кожаные куртки, короткие френчи, брюки, которые обычно носят гаражные механики, и прочные ботинки.

— Внимание! — обратился мой спутник к ребятам. — Это — Рихард Марк. Вам уже говорили, почему он здесь. Мы приветствуем его!

Девять парней, стоявших за столом, крикнули:

— Хайль!

Я молча кивнул головой.

— Садитесь!

Парни с шумом сели.

— Теперь герр Марк будет очевидцем того, как эффективно мы боремся с предателями и трусами, — объявил командир отряда.

Он выкрикнул:

— Гиппель!

Добродушный на вид юноша с кудрявыми волосами вскочил с места. Он был бледен и, казалось, напуган.

Вожак резко спросил:

— Кто ты, Гиппель?

— Я трусливая свинья, командир. — Голос паренька дрогнул, он замолчал, ссутулился и низко опустил голову, разглядывая что-то на цементном полу.

— Громче!

— Я — трусливая свинья! — громко крикнул юноша, явно готовый заплакать.

— Чего заслуживает трусливая свинья?

— Наказания, командир.

— Ну?

— Прошу наказать меня, — в отчаянии крикнул парень, еще ниже наклонив кудрявую голову.

На лицах юношей появилось смущение, смешанное с тревожным ожиданием.

— Стоять прямо! Смотреть в глаза своим товарищам! Они уже знают, что ты трус. Эта трусливая свинья покинула вчера в беде своего товарища Ганса Эйлерса во Франкфурте, как вам всем известно, — продолжал вожак стаи.

Парни молчали.

— Брюки долой, Гиппель! — приказал он. — На стол!