Тайный оракул

Извините

В общем, за все

Вау, я хороший парень

Я открыл глаза и увидел призрака, чье лицо было дорого мне так же, как и лицо Дафны. Медная кожа, улыбка, темные завитки волос и глаза того же пурпурного цвета, что и тоги римских сенаторов.

– Гиацинт, – всхлипнул я. – Мне так жаль…

Он повернулся к солнечному свету, показав уродливую вмятину в том месте над левым ухом, куда угодил злосчастный диск.

– Ищи каверны. Возле голубых источников. Ох, Аполлон, тебя лишат рассудка, но ты не…

Его образ поблек и начал уходить. Я поднялся с ложа и, устремившись за ним, схватил за плечи.

В глазах прояснилось. Я обнаружил, что нахожусь у окна в Седьмом домике и держу в руках керамический горшок с пурпурными и красными гиацинтами. Рядом, с озабоченными лицами, стояли Уилл и Нико, готовые, судя по их позам, хватать меня.

– Он разговаривает с цветами, – заметил Нико. – Это нормально?

– Аполлон, – обратился ко мне Уилл, – у тебя было сотрясение. Я вылечил тебя, но…

– Гиацинты… Они всегда были здесь?

Уилл нахмурился.

– Честно говоря, не представляю, откуда они взялись, но… – Он забрал горшок у меня из рук и поставил его на подоконник. – Давай займемся тобой, ладно?

Совет вообще-то отличный, но сейчас я только стоял и смотрел на цветы, стараясь сообразить, были или нет они неким посланием. Как жестоко видеть их, цветы, которые я создал в память о павшей любви, с кистями, красными, как его кровь, или фиалковыми, как его глаза. Красуясь бодро на подоконнике, они напоминали об утраченной радости.

Нико положил руку на плечо Уилла.

– Аполлон, мы очень беспокоились. Особенно Уилл.

Глядя на них обоих, поддерживающих друг друга, я чувствовал, как тяжелеет груз на сердце. В бреду меня посетили те, кого я любил больше всего на свете. Теперь, как ни горько, я снова остался один.

Так или иначе сделал я еще не все. Друг нуждался в моей помощи.

– Мэг в беде. Я долго был без сознания?

Уилл и Нико переглянулись.

– Сейчас почти полдень, – сказал Уилл. – На лугу ты появился около шести утра. Увидев, что Мэг с тобой нет, мы хотели идти в лес, на поиски, но Хирон не пустил.

– И совершенно правильно поступил. Я не позволю никому подвергать себя риску. Но мне нужно спешить. У Мэг есть время лишь до сегодняшнего вечера.

– И что будет потом? – спросил Нико.

Этого я сказать не мог. Даже думать об этом не мог, чтобы не сорваться. Я опустил голову. Не считая подаренной Паоло банданы цветов бразильского флага и струны от укулеле на шее, на мне были только трусы-боксеры. Мой постыдно дряблый живот могли видеть все желающие, но меня самого это нисколько не трогало. (Ну ладно, не нисколько.)

– Мне надо одеться.

Я вернулся к койке, порылся в своем скудном гардеробе и обнаружил футболку Перси Джексона с «Лед Зеппелин». Натянул ее на себя. Сейчас она выглядела как нельзя кстати.

Рядом толкался Уилл.

– Послушай, Аполлон, не думаю, что ты готов на сто процентов.

– Я в порядке. Мне нужно спасти Мэг. – Я натянул джинсы.

– Позволь нам помочь тебе, – вступил Нико. – Скажи, где она, и я смогу пройти в тени…

– Нет! – оборвал я. – Нет. Ты останешься здесь и будешь защищать лагерь.

Выражение на лице Уилла напомнило мне его мать Наоми, неизменно волновавшуюся перед выходом на сцену.

– Защищать лагерь от чего?

– Я… Точно не знаю. Передай Хирону, что императоры вернулись. Точнее, они никуда и не уходили. Плели интриги, веками собирали ресурсы.

Глаза у Нико настороженно блеснули.

– Хочешь сказать, что императоры Древнего Рима живы? Но как?.. Врата смерти?

– Нет. – Говорить мешал вкус желчи во рту. – Императоры сделали себя богами. У них свои храмы и алтари. Они склоняют людей к тому, чтобы те поклонялись им.

– Но это всего лишь пропаганда, – возразил Нико. – Они же не были по-настоящему божественны.

Я невесело рассмеялся.

– Божественность обеспечивается поклонением, сын Аида. Они продолжают существовать благодаря коллективной памяти культуры. Это верно в отношении олимпийцев, верно и в отношении императоров. Самые могущественные из них сумели каким-то образом выжить. Все эти века они цеплялись за полужизнь, скрывались, ждали момента, чтобы предъявить права на власть.

Уилл покачал головой.

– Невозможно. Как…

Я надел куртку. Амброзия, которую мне накануне дал Нико, все еще лежала в левом кармане. В правом звякнули ветряные колокольчики Реи, хотя я и понятия не имел, как они туда попали.

– Зверь планирует нападение на лагерь. Не знаю, что и когда, но ты все же скажи Хирону, что вы должны быть готовы. А мне надо идти.

– Подожди! – окликнул Уилл, когда я подошел к двери. – Кто такой этот Зверь? С каким императором мы имеем дело?

– С худшим из моих потомков. – Мои пальцы вцепились в дверь. – Христиане назвали его Зверем, потому что он сжигал их заживо. Наш враг – император Нерон.

Сраженные новостью, они даже не последовали за мной.