Тайный наблюдатель

– Ты не сможешь вернуться в реальность, пока есть я, – мотает головой пацан. – Только собрав все части воедино, можно открыть дверь.

– Мы попробуем, – протягиваю ему руку, чувствуя, как пол под ногами дрожит. – Слушай, я не стану убивать тебя. Я не убийца, тем более не какой-то ублюдок, который может причинить вред ребенку! Больница рушится, это конец, и, когда это произойдет, боюсь, здесь не останется ничего. Наблюдатель был единственной нашей связью с реальным миром. Если мозг Семена перестанет работать, все это исчезнет. Доверься мне, я знаю, что делаю, это наш единственный вариант.

– Это твой выбор, но тебе не понравится то, что ты там увидишь. Рита мертва, и ее кровь на твоих руках, как и их всех, – протягивает мне походные часы, улыбаясь. – Остаться здесь было бы лучшим твоим решением. – Подходит к окну, легким движением открывая раму с потрескавшимся стеклом. – Удачи.

– Стой, ты что задумал? – Бросаюсь к нему, пытаясь схватить его. Не успеваю. Парнишка перекидывает через подоконник ноги и прыгает вниз. – Павлик! – Из окна высовываюсь – ничего… Нет ни деревьев, ни старой вымощенной дорожки, даже тумана, вокруг только пустота. Я был прав, стоит зданию рухнуть, этот мир перестанет существовать, а Семен так и останется пустым телом без единой искры в глазах. – Павлик, чтоб тебя! Зачем?! Мы же могли попробовать вместе…

Глупый вопрос! Я сказал, чтобы он доверился мне, и он это сделал. Все части должны были собраться в одну, своим прыжком он дал мне этот шанс. Так странно… Все, что происходит здесь и сейчас, – исключительно в голове Семена. Мозг человека уникален, впрочем, как и парадоксален. Он смог создать девять абсолютно разных фрагментов, дал им свой характер, мечты, страхи и надежды, а затем запер нас в этой чертовой больнице, чтобы объединить в целое…

Сзади часть потолка падает, заставляя отпрянуть. Нужно торопиться! Вылетаю из кабинета, подбегая к лестнице. Черт возьми, половина ступенек уже обрушилась, придется прыгать. Разбегаюсь, перескакивая пролет. Больно, зараза! Неудачное приземление: голенью проехался, колено разбил до крови, так еще и голеностоп, кажется, подвернул. Неприятно наступать, но хотя бы не перелом, уже не так плохо! Опираясь, наконец добираюсь до второго этажа. Палата в мужском крыле, напротив пустого горшка. Нужно идти.

Мебель рушится, со стен, с потолка обваливается штукатурка, сыплется на голову чем-то вроде пепла. Стоит только за угол завернуть – женского крыла не видно, как и лестничных проемов. Черная пожирающая пустота. Это место перестает существовать, и, если я не успею добраться до палаты, вместе с ним исчезну и я…

– Вот же она! – вскрикиваю, замечая табличку «№ 66». В прошлый раз, когда мы были здесь с Ладой и Ритой, двери не существовало, сейчас стоит, родненькая, остается только открыть. Замираю, хватаясь за ручку, последний рывок, нужно только повернуть… Неизвестность пугает, я понятия не имею, что ждет меня там. Секундное сомнение заставляет обернуться… Господи! Дыхание перехватывает: под ногами пара плиток, впереди обрывок стены с белоснежной дверью и больше ничего. Вообще ничего! Назад пути уже нет. – Жить ради живых…

Как молитву повторяю, открывая дверь. Яркий белый свет ослепляет, зажмуриваюсь изо всех сил, проваливаясь куда-то в глубину.

Глава № 33 Вы все это заслужили

Господи! Как же болит голова. Пытаюсь открыть глаза, тут же щурясь от яркого света. Дезориентация. Где-то вдалеке слышится какой-то гул, голоса, я словно всплываю на поверхность, с каждым толчком начиная все отчетливее различать звуки. Шаги за дверью, жужжание лампы, ненавязчивый стук приоткрытой форточки. Да, я знаю это место, сотни раз был здесь, закрывая глаза. Мой самый страшный сон, который оказался реальностью.

– Кто-нибудь, – пытаюсь закричать, выходит мычание. Глупо… И на что я рассчитывал? Там, в больнице, я прекрасно знал, на что иду. Наконец удается открыть глаза, сейчас вечер, за окном уже темно, лампа включена. Я один в пустой палате, кажется, сижу. Да, точно сижу, в инвалидном кресле, чувствуя фиксирующие ремни на теле. – Помогите!

Вторая безуспешная попытка выдать что-то внятное, но на мои вопли приходит совсем молоденькая медсестра со шприцем в руках. Нет, мне не нужно никаких уколов! Я только очухался, неизвестно, что она собирается мне вколоть и к каким последствиям это может привести.

– Павел, пора спать, – улыбается она, выпуская воздух из иглы. – Ребята, мне нужна ваша помощь, чтобы уложить пациента. – Двое бритоголовых заходят, я видел их раньше – санитары. С легкостью поднимают меня, укладывая на постель. – Павел, я сейчас приспущу штаны и сделаю вам укольчик, чтобы вы смогли поспать. Мальчики, переверните его, пожалуйста, на живот.

– Нет, нет, нет, – кричу, пытаясь сопротивляться, когда один из верзил берет за плечо. Выходит что-то нечленораздельное, но это уже больше напоминает слова. Она меня понимает, жестом просит помощников остановиться. – Не надо укол…

– Павлик? – смотрит мне в глаза. Удается мотнуть головой. – Значит, Тимофей или, может быть, Рита?