Тайный мир шопоголика

Ситуация выходит из-под контроля. Теперь я не только чувствую себя полной неудачницей, я еще и не чувствую себя в безопасности. Мне неспокойно, неуютно и очень страшно. Я сижу на диване рядом с мамой, пью чай, смотрю телевизор и при малейшем шуме с улицы вздрагиваю.

А что, если Дерек Смит едет сюда? Сколько времени ему понадобится, чтобы доехать из Лондона? Полтора часа? Два, если на дорогах пробки?

Нет, он не поедет — у него найдутся дела поважнее.

Хотя, может, и поедет.

Или пошлет судебных приставов. Ужас. Представляю, как в дом входят страшные дядьки в кожаных пиджаках, и живот сводит судорогой. Я и впрямь чувствую себя так, словно за мной охотится маньяк.

По телевизору началась реклама, и мама берет каталог товаров для сада и огорода.

— Смотри, какая прелестная птичья купель, — говорит она. — Хочу поставить такую в саду.

— Прекрасно, — бормочу я, не в состоянии сосредоточиться на ее словах.

— У них еще есть отличные навесные цветочные ящики для окон, — добавляет она. — В твоей квартире они бы пришлись очень кстати.

— Да, возможно.

— Тебе выписать парочку? Они недорогие.

— Нет, не надо.

— Можешь оплатить чеком или кредиткой. — Она перелистывает страницы.

— Не стоит, мама, — отказываюсь я, немного повысив голос.

— Или просто позвонить по телефону, назвать номер кредитки, и они привезут…

— Мама, хватит! — кричу я. — Мне не нужны эти чертовы ящики, понятно?

Мама глядит на меня с удивлением и легким упреком и молча переворачивает страницу каталога. Я смотрю на нее в страхе. Моя «ВИЗА» заблокирована, другая кредитка тоже. У меня все заблокировано. А она и понятия об этом не имеет.

Не думай об этом. Не думай об этом.

— Жаль Мартина и Дженис, правда? — заговаривает мама. — Представляешь, сменили банк за две недели до слияния! Такая неудача!

— Да, — бубню я, листая старый журнал. Я не хочу вспоминать о Мартине и Дженис.

— Какое ужасное совпадение, — качает головой мама. — Банк открывает новый филиал прямо перед слиянием. Знаешь, наверняка Мартин и Дженис не одни такие. Наверное, и другие тоже остались ни с чем. Ужасно. — Она смотрит на экран. — Слава богу, реклама кончилась.

Зазвучала веселая музыкальная заставка телевикторины, ее заглушили громкие аплодисменты. Но я их не слышу — я думаю о маминых словах. «Ужасное совпадение». Но это ведь было не просто совпадение, да? Ведь Мартину и Дженис написали из банка письмо — предложили перейти в филиал. И подарок еще посулили. Часы.

Зачем?

Я вдруг настораживаюсь. Мне нужно посмотреть то письмо, которое Дженис и Мартин получили из «Флагстафф Лайф», и узнать, задолго ли до слияния его отправили.

— ПТИЦА, — бормочет мама. — Но тогда букв не хватает. Может быть, ПТИЧКА?

— Мама, я ненадолго к соседям загляну.

Дверь открывает Мартин. Они с Дженис смотрят ту же телевикторину.

— Здравствуйте, — робко говорю я. — Можно вас на пару слов?

— Конечно, заходи! Херес будешь?

Я немного удивлена. Не поймите меня превратно, я ничего против спиртного не имею, но сейчас еще нет и пяти часов.

— Ну… буду, спасибо.

— Для хереса никогда не рано, — замечает Мартин.

— Да, налей мне еще стаканчик, Мартин, — слышу я голос Дженис из гостиной.

Черт, да они же алкоголики!

Господи, может, и в этом моя вина? Может, денежные неудачи заставили бедняжек искать утешения в дурацких телешоу и в бутылке?

— Я вот тут подумала… — нервно говорю я, пока Мартин наливает в рюмку темно-золотистый херес. — Нельзя ли взглянуть на то письмо, что вам прислал банк, предложив сменить счет? Хочу выяснить, когда оно было отправлено.

— Письмо пришло в тот самый день, когда мы с тобой виделись. А зачем оно тебе понадобилось? — Мартин поднимает рюмку. — За твое здоровье.

— За ваше. — Я отпиваю глоток. — Просто интересно…

— Пойдем в гостиную. — Он ведет меня по коридору. — Вот, дорогая, — добавляет он, подавая Дженис рюмку. — До дна!

— Тсс. Это же математическая игра, надо сосредоточиться.

— Хочу провести небольшое расследование, — шепчу я Мартину, пока на экране отсчитывают время. — Мне очень неловко…

— Пятьдесят умножить на четыре — двести, — вдруг говорит Дженис. — Шесть минус три равно три, умножить на семь равно двадцать один, и все сложить.

— Умница моя! — хвалит Мартин, копаясь в дубовом серванте. — А, вот оно. Собираешься статью об этом написать?

— Возможно. Вы ведь не будете против?

— Да ради бога!

— Тише! — шикает Дженис. — Последний тур.

— Тогда… можно мне пока оставить письмо у себя? — шепчу я.

— Экскавация! — вопит Дженис. — Нет, эскалация!

— И спасибо за херес. — Я делаю большой глоток, от приторного напитка сводит щеки. Ставлю рюмку на стол и на цыпочках удаляюсь.

Полчаса спустя, сидя у себя в комнате, я несколько раз перечитываю письмо. Уверена, в нем есть что-то подозрительное. Сколько вкладчиков купились на это предложение и, приняв подарок в виде настольных часов, перевели свои сбережения на другой вклад, упустив тем самым шанс получить премиальные? А точнее, сколько денег на этом сэкономил банк? Мне вдруг очень захотелось это узнать. Больше того, мне захотелось об этом написать. Впервые в жизни меня заинтересована финансовая авантюра.