Тайный брак 2

Это получается, у нее появился шанс отправиться с подругами, а на церемонию представления наследника послать вместо себя двойника?!

12. Эйлерт

Завтракать в одиночестве Эйлерту приходилось нечасто. Тем более ― за накрытым на двоих столом. Поэтому он поковырялся в тарелке с кашей. Съел кусок хлеба с ветчиной, выпил бодрящего отвара и на этом закончил. В ожидании Анналейсы встал, подошел к окну и, глядя на раскинувшиеся под окном пустые в предзимье клумбы, схваченные инеем, задумался.

По всем признакам выходило, что он сам, как наследник, а вместе с ним и Синеглазка, оказались втянуты в сложную политическую игру, в которой принимали участие сразу три стороны: король с его верными подданными и орденом храмовников, Совет со своими наверняка многочисленными сторонниками, и Орден Молчунов, о численности которого оставалось только гадать.

В том, что Храмовники выступают на стороне законного правителя, сомневаться не приходилось. Но вот на чью сторону встанут Молчуны, когда узнают, что Совет решился пойти против короля? Об этом оставалось только догадываться.

Эйлерт не сомневался, что король, который правил Лантеррой уже почти сотню лет, достаточно опытен, чтобы убедить Командора Молчунов выступить за трон. Но как скоро получится найти Командора и передать ему приглашение на беседу с его величеством? И не начнет ли Совет действовать раньше?

От размышлений Эйлерта отвлек звук открывшейся двери.

― Лейса! Наконец-то вернулась! Простилась с подругами? ― он поспешил навстречу Синеглазке, поймал в объятия, потянулся к ее губам с поцелуем.

― Не сейчас, прошу! ― жена увернулась и вместо губ подставила для поцелуя щеку. Выглядела она подавленной и невеселой. ― Кажется, горничные меня заждались. Пора к церемонии готовиться.

О девушках, которые хлопотали в спальне Анналейсы, Эйлерт почти забыл. Неожиданная отстраненность Лейсы отозвалась уколом боли в груди.

― Уверен, все будут очарованы твоей красотой, родная, ― он заставил себя разжать объятия, отпустить жену.

Злиться и обижаться на Лейсу Эйлерт не мог: понимал, что ей непросто оставаться во дворце, среди аристократов, одной, без подруг. Наверняка Синеглазка чувствует себя неловко и скованно, а ведь во время репетиций церемонии она видела только десятую часть того общества, которая соберется на само торжество.

― Ты хорошо позавтракала? Может, съешь чего-нибудь? ― он указал на все еще накрытый и почти нетронутый стол.

Анналейса на стол даже не оглянулась. Ответила извиняющимся взглядом, вздохнула:

― Такки, но я сыта. Пойду к себе, если позволишь.

― Тогда и я пойду готовиться. ― Эйлерт проследил, как Анналейса скрылась в своей спальне, и пошел в соседнюю.

Там лакеи уже успели перестелить и заправить постель, и теперь ничто не напоминало о проведенной с Синеглазкой жаркой ночи. На специальных вешалках и досках были развешаны и разложены предметы одежды, которые предстояло надеть на себя наследнику.

― Желаете ли побриться, наследник? ― к Эйлерту с поклоном приблизился маг дня. ― Я специализируюсь на цирюльных услугах. Сам король Кантор доверяет мне свое лицо!

― Не думаю, что следует пугать Совет и придворных моей покореженной физиономией, ― отказался Эйлерт. ― Давай немного подравняем усы, бороду и волосы.

До той роскошной россыпи длинных белых прядей, которые были у него раньше, Эйлерту было еще далеко, но и лысым он уже не казался.

― Все устроим в лучшем виде! ― маг-цирюльник подхватил наследника под локоть, повел к простенку между окнами, где было установлено ростовое зеркало и стул перед ним. ― Присаживайтесь.

Эйлерт уселся и отдался заботам брадобрея. В конце концов, ему тоже важно произвести на Совет и придворных хорошее впечатление. Он не имеет права подводить своего короля!

После бритья и стрижки настало время одевания. И оно тоже не обошлось без участия помощников. Два лакея ― слабые маги из дома Заката и дома Рассвета ― помогли наследнику облачиться в непривычные, недавно вошедшие в моду укороченные обтягивающие штаны из мягкой кожи. Чтобы не сверкать голыми икрами, под штаны пришлось натянуть чулки до колена и закрепить их специальными хлястиками.

На плечи Эйлерт натянул снежно-белую нарядную рубашку с воротником-стойкой, который скреплялся драгоценной брошью. Поверх рубахи надел камзол. Он сидел настолько плотно, что скрипел и потрескивал, стоило сделать резкое и слишком размашистое движение.

― Если бы в такой одежде против драконов воевать отправился ― они сожгли бы меня раньше, чем я успел бы руку поднять! ― проворчал Эйлерт. Стеснённость движений была ему непривычна, она раздражала и утомляла.

― Зато как вы хороши в этом наряде, наследник! У вас тело настоящего воина! Такие широкие плечи, такие сильные руки! Придворные щеголи будут скрипеть зубами, а все женщины будут сходить по вам с ума! ― откровенно любуясь делом своих рук, отозвался один из лакеев.

― Все, кроме той, по которой схожу с ума я… ― скривил губы в горькой усмешке Эйлерт.