Тайны «Фрау Марии». Мнимый барон Рефицюль

– Ну, в тысяча пятьсот девятнадцатом году с помощью подкупа Карлос Первый стал императором Карлом Пятым. Он присоединил к своим землям путем мирных соглашений и захватов еще несколько провинций Нидерландов. Потом подавил восстание анабаптистов в Генте, а фламандские города лишил исторических привилегий и самоуправления. Тем не менее, дорогая Анна Белль, в его правление страна процветала, и Антверпен стал важнейшим центром европейской торговли. Защищенные акватории, такие как залив Зёйдер-Зе и рукава Рейна, Мааса и Шельды, привлекали рыбаков, которые строили там небольшие прибрежные города. Для защиты от наводнений в городах возводили прочные дамбы, а отвоеванные у моря земли отводили под пашни…

Теперь Анна Белль с некоторой тревогой вглядывалась в проплывавшие лодки и лица прохожих на набережных. И не напрасно. Между людьми попадались куклы из спектакля, которые стали большими и двигались самостоятельно среди живых. Их движения были отрывистыми, не человеческими, но никто этого почему-то не замечал…

– …Когда в тысяча пятьсот пятьдесят пятом году Карл Пятый отрекся от престола, он отдал семнадцать нидерландских провинций, а также Испанию с ее колониями своему старшему сыну Филиппу, а Священная Римская империя отошла его младшему сыну – Фердинанду. Нидерландская знать и горожане негодовали по поводу использования Филиппом Вторым финансовых запасов страны для оплаты военных действий Испании против Франции, возмущались попытками короля отстранить их от участия в правлении, а также тем, что он прислушивался к советам кардинала Гранвеллы, а не более рассудительной наместницы, сводной сестры Филиппа Второго Маргариты Пармской. Самые могущественные из дворян, кавалеры ордена Золотого руна потребовали отставки кардинала Гранвеллы.

– Бурная история, – кивнула Анна Белль графу, заметив, что тот смотрит на нее. – Я пытаюсь вас слушать, граф, продолжайте.

– Так вот, в тысяча пятьсот шестьдесят седьмом году Филипп Второй послал в Нидерланды герцога Альбу, который сменил Маргариту Пармскую на посту наместника, – охотно продолжил повествование Шувалов. – Герцог Альба получил приказ расправиться с мятежниками и искоренить инакомыслие. Он арестовал и казнил графов Эгмонта и Горна, возглавлявших дворянскую оппозицию. Самый видный представитель оппозиции, принц Вильгельм Оранский, впоследствии названный Вильгельмом Молчаливым, бежал в Германию, где возглавил сопротивление и организовывал военные походы против Альбы. Они не увенчались успехом, но принц Оранский не прекращал борьбу. Его попытки противостоять Альбе казались безнадежными, пока в тысяча пятьсот семьдесят втором году отряд «морских гёзов» не захватил порт Бриль. Вскоре Зеландия и Голландия, кроме Амстердама, оказались во власти «морских гёзов» и их сообщников – «лесных гёзов», в основном воинствующих кальвинистов. Представители зажиточных слоев населения этих провинций встретились в Дордрехте в том же году и признали Вильгельма Оранского своим правителем – статхаудером…

Канал влился в небольшой залив, окруженный домами. Среди домов на берегах возвышались традиционные мельницы. Залив одной из сторон соединялся с морем довольно глубокой протокой – это позволяло кораблям заходить сюда и бросать якорь у городских причалов. Сейчас там стояли несколько парусных судов, и Анне Белль почему-то захотелось увидеть их поближе.

– Простите, ваше сиятельство, мы можем подплыть ближе к тем кораблям?

– К тем? – удивленно переспросил граф.

– Да, пожалуйста!

Он тотчас велел матросам взять курс на причалы.

– Конечно же вы должны интересоваться кораблями, мадемуазель! – спохватился Шувалов. – Как же я об этом не подумал?..

– В нашем доме в России дедушка Рене устроил настоящий морской музей. Я выросла среди экспонатов. Они там повсюду… даже в пруду… – Анна Белль осеклась – что-то удержало ее от рассказа о событии в день их с матерью отъезда из поместья.

– Скажите мне, милая барышня, что это за корабль? – Шувалов указал на двухмачтовое судно, пришвартованное по правому борту.

– Это флейт! – легко определила Анна Белль. – Видно по бортам с развалом выше ватерлинии. Опять же корма с надстройкой. На фок– и грот-мачте стоят прямые паруса, а на бизань-мачте – бизань и топсель.

– Великолепно! – воскликнул граф – А там еще один флейт, да?

– Нет, – засмеялась Анна Белль, – это люгер. Сразу видна разница, граф. Обе мачты – с люгерными парусами, и выдвижной горизонтальный бушприт с кливером. Могу сказать еще: это наверняка английское или французское судно, в Голландии такие не строят.

– А вон тот корабль вы тоже можете назвать?

– Он, конечно, похож на флейт, но это все же пинас, – прищурилась Анна Белль. – Во-первых, у него менее вогнутые шпангоуты и более плоская корма. Так?

– Так, так, – подтвердил граф, не очень понимая морские термины. – Что еще?

– А еще на грот– и фок-мачте прямые паруса, на бизань-мачте – бизань, и над нею крюйсель, а на бушприте – блинд и бом-блинд.

– Вы просто чудо, Анна Белль! – восхитился Шувалов.