Таинственный цилиндр

— Я вот думаю — не странно ли, что во всем зале осталось нераспродано только семь мест, и все — в непосредственной близости от того, на котором сидел убитый. И это — при таком ажиотаже, который царит вокруг «Игр с оружием»?

— Когда это пришло тебе в голову, сын мой? — спросил Квин.

Эллери не ответил. Он в задумчивости постукивал по полу своей тросточкой. Инспектор позвал:

— Пиготт!

Детектив подошел.

— Пригласите сюда билетершу, которая дежурила в этом проходе, И портье — того пожилого мужчину, который стоит у входа в театр.

Пиготт ушел, а рядом с инспектором появился взмыленный молодой детектив. Он вытирал пот с лица носовым платком.

— Ну что. Флинт? — нетерпеливо спросил Квин.

— Я ползал по полу, как не ползает ни одна уборщица, и не нашел никакого цилиндра. Если вы думаете, что он где-то в этой части зала, то его чертовски хорошо спрятали.

— Ладно, Флинт. Ждите распоряжений.

Детектив отошел в сторону.

— Папа, ты и в самом деле думал, что он, поползав по залу, найдет цилиндр? — спросил Эллери.

Инспектор проворчал что-то неразборчивое и пошел к среднему выходу из зала. Он склонялся по очереди ко всем зрителям, которые сидели вдоль прохода, имевшего наклон к сцене, и задавал им вполголоса какие-то вопросы. Все головы в зале сразу повернулись к нему. Когда он с непроницаемым лицом вернулся к Эллери, ему откозырял полицейский, которого он куда-то посылал с куском бечевки.

— Какой размер? — спросил его инспектор.

— Продавец в магазине головных уборов сказал, что это размер 7/8.

Инспектор кивнул, отпуская полицейского. Вернулся Велье с озабоченным Панцером в кильватере. Эллери с живейшим интересом подался вперед, чтобы услышать новости. Квин-старший не шелохнулся, но на лице его отразилось напряженное внимание.

— Итак, Томас, — сказал он, — что тебе удалось выяснить в кассе?

— Только то, что семь билетов на места, которые вы мне написали, проданы, — сообщил Велье без всякого выражения в голосе. — Продавали их из кассы театра. Мистеру Панцеру не удалось установить, когда именно.

— Билеты, наверное, могли продать в кассах предварительной продажи, не так ли, Велье? — спросил Эллери.

— Я проверил, мистер Квин, — ответил Велье. — В кассах предварительной продажи эти билеты не продавали. Я посмотрел по записям в книге. Они были проданы из театральной кассы здесь.

Инспектор Квин, как кажется, сохранял полное спокойствие, только в глазах у него появился странный блеск. Он помолчал и сказал:

— Другими словами, господа, дело обстоит так: было куплено семь билетов на соседние места, на пьесу, которая с самой премьеры идет при полном аншлаге. И все, кто их купил, как нарочно, забыли прийти на спектакль!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ, в которой «Пастор» испытывает затруднения

Наступила тишина. Четверо мужчин, постепенно представляя себе картину случившегося в целом, молча поглядели друг на друга. Панцер нервно кашлянул и шаркнул ногой. Лицо Велье выражало глубокую интеллектуальную сосредоточенность. Эллери отступил на шаг. Его отсутствующий взгляд поблуждал по комнате и остановился на серо-голубом галстуке отца. Инспектор Квин теребил кончик уса. Потом вдруг пожал плечами и повернулся к Велье.

— У меня есть для тебя довольно неприятное поручение, Томас, — сказал он.

— Я бы хотел, чтобы ты взял полдюжины полицейских и занялся каждым присутствующим в театре по отдельности. Записывайте фамилию и адрес каждого, и больше ничего. Это довольно большая работа, на которую потребуется время, но боюсь, что она совершенно необходима. Да, кстати, Томас, когда ты проводил первый опрос в зале, ты поговорил хотя бы с одним из билетеров, в ведении которых находится балкон?

— Да, я даже нашел именно того, кто смог выдать мне всю информацию, — ответил Велье. — Это паренек, который стоит в партере у лестницы, ведущей на балкон, и проверяет билеты у тех, кто идет наверх. Фамилия этого юноши — Миллер. Он клянется, что абсолютно никто не проходил из партера на балкон или с балкона в партер с того момента как поднялся занавес и начался второй акт.

— Значит, часть работы с тебя снимается, Томас, — сказал инспектор, который внимательно слушал. — Пусть твои люди пройдут только по ложам и по партеру. Запомни: мне нужны фамилия и адрес каждого. Всех без исключения. И еще, Томас…

— Да, инспектор, — обернулся Велье.

— Везде просите показать билет на то место, на котором сидит человек. Фамилию каждого, кто скажет, что потерял билет, отмечайте в списке. И в том случае, если у кого-то билет не на то место, на котором он сидит, Томас, отмечайте особо. Хотя такое, конечно, маловероятно. Как думаешь, справишься, мальчик мой?

— Разумеется, — ответил Велье, отправляясь выполнять задание.

Инспектор погладил седые усы и взял понюшку табаку.

— Эллери! — сказал он. — Вижу, тебе что-то не дает покоя. Давай, выкладывай».

— Хм… — начал Эллери, снял очки, протер их и проговорил: — Мой высокоуважаемый отец, я мало-помалу прихожу к убеждению, что… Впрочем, не будем об этом. В этом мире нет и никогда не будет покоя для таких интеллектуалов, которые любят книги.