Тайна баронета

– Слушай, я… – Ричард тяжело вздохнул и, пытаясь собраться с мыслями, потер некогда простреленную переносицу, – Хотел спросить… ты не показал этого сейчас, но я вспоминаю, ты говорил еще что-то насчет серебра… Меня им стошнило тогда, но вроде бы это мне дало какой-то иммунитет к нему или что-то вроде?

– Да, – хранитель памяти, снова погрустнев, опять перевел взгляд на окно, – Тебе по-прежнему тяжело переносить его, но все-таки проще, чем тому же Чеславу. Ты ведь замечал, что иногда, когда тебе становится плохо… ты кашляешь серебром, да?

Оборотень кивнул, и собеседник его продолжил.

– В организме человека присутствуют самые разные, даже тяжелые металлы, в том числе и серебро. В организме же оборотня оно отсутствует, ибо вредит ему, но ты… ты уникален, Ричард. После того, что сделал Чеслав, некоторая толика серебра осталась в твоем организме, а он, в свой черед, против воли начал привыкать к его присутствию. Иногда еще случаются всплески, ты чувствуешь себе нехорошо, но в результате можешь более спокойно переносить присутствие этого металла в своем организме. Даже пули этого мерзавца не смогли причинить тебе того вреда, на который он рассчитывал.

– Спасибо, – мужчина смущенно улыбнулся и, почесав в затылке, повторил еще раз, – Спасибо, Дэйв. Спасибо за то, что спас меня тогда, что так долго защищал от этого… от Чеслава, спасибо, что принял на себя такое бремя. И… прости, что я так…

– Ричард, – Дэйв, повернувшись вполоборота, положил свою ладонь поверх руки экс-хозяина, стискивающей его плечо, – Я слишком хорошо тебе знаю, чтобы не понять, как трудно тебе извиняться. Не нужно. Я привык угадывать твои намерения, вижу, что слова Винсента тебе многое объяснили, и я… Ричард, я же ни о чем не прошу, – он нахмурился, вглядываясь в мужчину, – Я лишь хочу, чтобы ты не сердился на меня, чтобы позволил остаться, как и прежде, рядом с тобою, чтобы разрешил, как всегда, служить тебе…

Баронет, вновь имеющий право называться своим титулом, слушал эти излияния со все более и более растягивающей губы улыбкой и, наконец, воздев указательный палец, прервал их.

– Дэйв, – голос мужчины прозвучал очень мягко, с нескрываемо отеческими нотками в нем, – Мне не нужен слуга, – и, заметив, как поник собеседник, он поспешил прибавить, – Мне нужен друг. Ты для меня никогда и не был слугой, ты всегда был моим самым верным, самым преданным другом и, клянусь, я очень хочу, чтобы все так и оставалось. Просто теперь Дэйв сможет отвечать мне, только и всего, – он подмигнул молодому человеку, и тот, не скрывая облегчения, медленно выдохнул.

Договор о дружбе был заключен, все необходимые слова произнесены, и рукопожатие скрепило это…

***

– Какие люди в нашем Голливуде! – приветствовал зашедших в гостиную путешественников по памяти знакомый насмешливый голос. Роман, расслабленно покачивающийся на стуле, упершись ногой в стол и читая какую-то книгу, выразительно захлопнул ее и, швырнув на стол, претенциозно скрестил руки на груди, окидывая вернувшихся друзей и родственников долгим взглядом.

Ричард, который, помирившись с Дэйвом и обретя в его лице теперь уже не молчаливого, а вполне разговорчивого друга, ощущал самое искренне умиротворение, мягко улыбнулся, оглядываясь через плечо на следующих за ним Татьяну, Эрика и Винсента. Последних оборотень и его хранитель памяти, направляясь вниз, не преминули захватить с собой.

– Значит, вы, как я правильно понимаю, шатались без моего разрешения по памяти Рикки и даже не привезли мне гостинцев? – юноша, опустив ногу, со стуком вернул стул в надлежащее положение и, вскочив с него, подбоченился, – И какие оправдания вы можете мне предоставить?

– Оправданий предоставить не можем, – Татьяна, как человек, наиболее привыкший к шуточкам младшего из проживающих в замке братьев де Нормонд, развела руки в стороны и, шагнув вперед, с мягкой улыбкой добавила, – Тем более, что гостинцы мы все-таки привезли. Что ты скажешь о дяде?

– Скажу, что он несъедобен, – моментально отреагировал Роман и, окинув вернувшихся в реальность путешественников еще одним взглядом, уже скорее проницательным, вопросительно вздернул бровь, – А где, собственно говоря, дядя? Не имею чести лицезреть его, а обманывать несчастного, брошенного в одиночестве среди древних страшных стен меня…

Закончить он не успел. Эрик, легко хлопнув Ричарда по здоровому плечу, сам шагнул вперед, кивая на последнего.

– Вот наш дядя, Роман. Настоящий дядя, родной… Рене был братом Аделайн де Нормонд, жены Виктора.

– Наш настоящий дядя? – юноша фыркнул и тряхнул головой, – Да ты шутишь, он же меня завоспитывает!.. Погоди, – на лицо его неожиданно набежало серьезное выражение, и виконт, повернув голову немного вбок, пристально и недоверчиво вгляделся в неожиданно обретенного дядю, – Я, конечно, товарищ очень доверчивый, готов принять все, что угодно, но… брат Аделайн, жены Виктора?.. Не может быть, Рик, сколько же тебе тогда лет?