Таймыр - край мой северный

По результатам измерений поля силы тяжести земли в этом районе, проведенных геофизиком Д. Г. Успенским при помощи точного гравиметрического прибора, было установлено, что на глубине около 600 метров залегала масса, плотность которой меньше плотности окружающих пород. Такой массой могла быть только каменная соль, слагающая ядро купольного поднятия сопки Чагдай. Купол этот был "живой", то есть находился в стадии поднятия. Иначе, находясь в состоянии покоя, он был бы размыт волнами моря, некогда покрывающего весь Таймыр. Следовательно, после отступания моря Чагдай успела подняться на ту высоту, которую занимала над окружающей равниной, а скорость такого поднятия составляла более одного миллиметра в год. Чагдай, несомненно, перспективна в отношении нефтеносности, это можно было выяснить с помощью бурения.

Покончив с обследованием сопки Чагдай, не теряя времени, мы поплыли обратно вниз до Крестов, а оттуда по Пясине до устья ее левого притока — Агапы. Здесь тоже были построены новые дома, фактория и рыболовецкий колхоз. По Агапе поднялись километров на 150. Выше пошло мелководье и валунно-галечные перекаты, преодолевать которые даже на нашей мелко сидящей лодке трудно, да и опасно. Все время стояла сухая погода, вода в реках сильно падала, можно было застрять. Сопок, по своим очертаниям и размерам заслуживающих внимания, по берегам Агапы и вблизи ее мы не встретили. Видели в стороне, километрах в 25, довольно интересную округлую возвышенность, но добраться до нее пешком трудно, да и времени у нас не было. Такие малодоступные места лучше обследовать зимой на оленях или вездеходах.

Берега Агапы всюду были сложены глинисто-песчаными речными и озерными отложениями, под ними лежали синие пластичные глины с остатками раковин моллюсков. Эти морские отложения, так же как и лежащие выше глинисто-песчаные, везде залегали горизонтально. Однако в одном месте, в 50 километрах от устья, их положение оказалось нарушенным. Пластичная глина была смята и собрана в складки, а лежащие на них глины и пески располагались горизонтально. Возможно, что эти складки — результат движения лежащего глубже соляного ядра, а может быть, они смяты ледником, двигавшимся по мерзлым глинам в эпоху оледенения. Во всяком случае это интересное место следовало проверить в будущем геофизическими приборами.

Вернулись обратно к устью Агапы, пополнили там запас бензина и тронулись дальше к устью Тареи, где прежде никакого жилья не было. Летом в 1922 году мы встретили всего несколько чумов нганасан, кочевавших к озеру Таймыр. Сейчас в устье Тареи мы увидели поселок с новыми жилыми домами, магазином, радиостанцией. Вверх по Тарее поднялись километров на 50, до выходов коренных пород, представленных известняками такого же характера, что и на реке Нижней Таймыре. Здесь они также собраны в крутые, местами вертикально стоящие складки, образующие причудливые скалы по берегам.

Есть основания полагать, что здесь, как и на Таймыре, наблюдался надвиг древних палеозойских пород на более молодые глинисто-песчанистые угленосные породы пермского возраста и внедрение в них диабазов и базальтов. Чтобы окончательно во всем этом разобраться, потребуется целый полевой сезон, а нам надо успеть обследовать восточную часть Пясинского залива и шхеры Минина, где никто из геологов еще не бывал.

Устье Пуры прошли без остановки. Вверх по речке Угольной находилось угольное месторождение, которое сейчас разрабатывалось. Признаки его в виде угольной дресвы и щебня в устье этой речки мы находили еще в 1922 году. Позднее по этим следам оно и было открыто геологом Н.Н. Мутафи. От месторождения до берега Пясины, где был построен погрузочный причал, была проложена пятикилометровая узкоколейка, по которой уголь в вагонетках доставляли к пристани. Уголь хорошего качества и вполне пригоден как для технических, так и хозяйственных нужд.

На мысе, при выходе в море, где мы стояли в 1922 году, был расположен большой поселок, названный Мыс Входной. Здесь крупный рыболовецкий пункт, отдельные участки которого разбросаны по всему побережью и по Пясине. В поселке — контора, аэропорт, радиостанция, электрическая станция, мастерские, клуб и другие учреждения.

Нам предстояло начать работу от юго-восточной части залива, пройти вдоль него на север, охватив наблюдениями полуостров Рыбный и глубоко врезанный в него с востока фиорд Хутуда. Наша задача состояла в поисках руд, особенно редких, на основе геологического изучения гор Бырранга в пределах Енисей-Пясинского побережья, низовьев Пясины, ее залива, полуострова Рыбного, шхер Минина и далее вплоть до Восточного Таймыра. Эта работа не одного года.