Тайфун придет из России

– Свежие ощущения, товарищи офицеры… – прохрипел Черкасов, распространяя пронзительный аромат коровьего навоза, и без остановки промчался мимо, остальные припустили за ним. – Ух, стыдоба! Дамы, вы будете пищать от восторга – вас ждут наряды от Диора, от Гуччи, от Кардена…

– Ты деньги им оставил? – бросил Глеб в спину.

– Оставил четыреста долларов, – с сожалением ответил Мишка. – И куда мы теперь? – спросил он, первым вбегая под спасительную сень деревьев.

– Ночь длинна, друзья мои, – оповестил Глеб. – Хотите вы того или нет, но мы должны вернуться к месту высадки, перепрятать водолазную амуницию и снаряжение, а у кого они сильно пострадали, то починить. Не исключено, что все это добро нам еще пригодится. Так что можете не рассчитывать на безмятежный сон.

Через несколько часов, когда тьма окутала мексиканское побережье, четыре фигуры двигались краем обочины, а когда приближались редкие машины, то сходили с дороги и залегали в траве. Море отступило на восток, йодистые запахи уже не ощущались. Ночь была прохладна – сущее облегчение после знойного дня. Дорогу обступали приземистые скалы, цветущие кустарники теснились в расщелинах, испуская щекочущие ароматы. Пронзительно трещали цикады, и Мишка постоянно чесался – ему казалось, что они трещат у него за шиворотом.

– Да уж, – бормотал он, – носки я мог бы свистнуть и чистые. Это не носки, это валенки какие-то…

– А мои новые бриджи от Кардена уже по земле волокутся, – жаловалась Люба. – Я устала их ловить, они постоянно куда-то пропадают… Михаил Сергеевич, не хотелось бы тебя критиковать, но мне не очень комфортно в этой одежде от беременной великанши.

– Успокойтесь, товарищи офицеры, – глухо вещал Глеб. – Эта одежда нам нужна лишь для того, чтобы добраться до города. Как только прибудем в Пуэрто Фелипе, купим новую. Неужели в городке не найдется завалящего секонд-хенда?

– Кстати, насчет Пуэрто Фелипе, – перебила его Маша. Она пыхтела сзади и усердно наступала Глебу на «новые» оттоптанные пятки. – Может, я чего-то не понимаю, но не могу избавиться от ощущения, что расстояние между нами и Пуэрто Фелипе неуклонно растет. Иначе говоря, мы движемся в обратную сторону. Это только я заметила?

– Да, шевелятся недобрые мыслишки, – согласился Черкасов. – Во всем, что нас окружает, действительно так много странного…

– Это не случайно, могли бы догадаться, – отрезал Глеб. – Мы можем, конечно, проникнуть в городок под мраком ночи, и скорее всего нам это удастся, и даже найдем себе пристанище. Но данный оплот цивилизации, не забываем, находится под контролем наркомафии, и у особо наблюдательных зароятся вопросы: откуда взялись эти четверо без мексиканской визы? Надеюсь, у междугородных автобусов существуют промежуточные остановки – возможно, водитель затормозит, если проголосуем долларовой купюрой. Наши лица в городе не должны вызывать подозрений. Мы приедем на автобусе рано утром, как все нормальные люди. Туристы посещают Пуэрто Фелипе, пусть самые отчаянные, неприхотливые, ищущие экстрима и чего-то необычного, но тем не менее. Не думаю, что с каждого прибывшего требуют документы. Мы разделимся, толпой не повалим. Маша – со мной, а вы двое – сами по себе. По прибытии в город меняем гардероб, снимаем номер в отеле, ищем телефоны, желательно мобильные. Ведем себя как любопытные, но законопослушные туристы. Форма одежды – небрежная, бриться нежелательно…

– А я и не брился, – хмыкнул Мишка.

– Женщины прячут свои прелести, выглядят серыми мышками и тоже могут не бриться, – закончил Глеб и продиктовал несколько цифр. – Всем запомнить номер. Это связь с полковником Бекшанским Григорием Ильичом. Пройдем еще пару верст, полтора часа на сон под мирным мексиканским небом, делимся на группы и ловим автобус – надеюсь, они курсируют регулярно…

В одиннадцать утра на центральной площади пыльного мексиканского городка остановился старенький автобус, и из него начали выгружаться пассажиры. В основном мексиканцы, одетые без изысков, – мужчины, женщины, дети, старики, с выгоревшими на солнце индейскими лицами, с многочисленными баулами и сумками. Ковылял морщинистый старец в затертом пончо и с двумя палочками. Некрасивая женщина с распущенными волосами и в пестрой цыганской юбке пронзительно орала на непослушных чад, норовящих всю дорогу от нее сбежать, а теперь забравшихся под автобус. Гоготала молодежь в пестрых рубашках. В числе прибывших были несколько белых – то ли местные, то ли гости. Они не выделялись из толпы – такие же загорелые, обросшие щетиной, в солнцезащитных очках. Двое сразу по прибытии отделились от толпы и побежали через площадь на стоянку такси, где обретались два дремучих «Ситроена» с шашечками, и упитанные таксисты с сигаретами в зубах проводили время в непринужденной беседе. Зной царил ужасный, люди разбегались, волоча свои баулы, прятались в тень.