Сыщик и канарейка

– Боюсь, что не получится, док. Вы слышали: дочь Ворона хочет видеть именно леди. Леди Эвелин, – вновь обратился к ней детектив. – Прошу. Доверьтесь мне.

Он уже уверился, что она откажет, когда она вложила пальцы в его ладонь. И последовала за ним.

Вороний табор представлял собой странное для обычного человека зрелище: яркие краски полотнищ не могли скрыть старость и нищету, также как и бедняцкая одежда, сушившаяся на веревках между шатрами. По глинистой почве, несмотря на сезон, бегали босые дети. То тут, то там перед очагами, сделанными из железных бочек, сидели старики, гревшие озябшие пальцы перед огнем. Черноволосая женщина несла от реки корзину с мокрым бельем. Две другие стояли над котлами, из которых доносился запах каши. И в то же время у одного из шатров стоял новенький автомобиль. Двое братьев перевязывали прямо на уличной скамье пачки купюр. Вышедшая из шатра девушка запахнула шубку, перепрыгивая через лужу. Виктор гадал, что видит шедшая рядом с ним Эвелин. Грязь? Разруху? Или, как он, свободу? От условностей, от приличий. От масок.

– С тех пор как Генри Четвертый запретил сжигать воронов, большинство мужчин отправились на заработки в города. Здесь остались в основном женщины, дети и старики. Те, кого нужно защищать, кому в городах может стать небезопасно, – решил Виктор рассказать Эвелин, заметив, как она оглядывается по сторонам. – Поэтому у воронов в таборе матриархат: женщина с самым сильным даром выбирается дочерью Карла-Ворона и матерью табора…

– Мы пришли, – перебил его Аматео. – Очень вовремя. Потому что, если разболтаешь еще пару секретов, мне придется тебя убить.

– Почему? – удивился Виктор фальшивой угрозе. – Я не рассказывал ничего такого.

– Она не наша.

– Я тоже.

– Ты – исключение, бездушник, – отрезал ворон. – Ты пришел к нам.

Он откинул полог. Под куполом царил полумрак, рассеиваемый только расставленными по углам свечами. Земля была прикрыта коврами; кроме них и многочисленных сундуков с вещами в шатре стояло старинное бюро, за которым сидела женщина со статью вдовствующей императрицы. Пропустив их внутрь, Тео молчаливым стражем встал у входа в шатер.

– Виктор, – старуха подняла глаза от бумаг. – Мальчик мой, что привело тебя сюда?

Поклонившись, он поцеловал протянутую ему руку.

– Вы сами знаете, миссис Сара.

– Знаю. И знаю, где тот, кого ты ищешь, – вздохнула она, обращаясь к Эвелин. – Дай мне свою ладонь, канарейка.

– Зачем? – недоверчиво спросила та. – Собираетесь мне погадать? Я, знаете ли, не верю в хиромантию.

– К чему гадать, если твоя судьба тебе известна? – усмехнулась старуха. – Ладонь.

– Прошу вас, – снова попросил Виктор.

Возможно, это было не слишком красиво. И он опять нарушил обещание не использовать Эвелин вслепую. Впрочем, Виктор никогда не собирался его выполнять.

После того как Эвелин протянула свою руку дочери Ворона, все произошло слишком быстро. Блеснул нож, возникший из складок старого траурного платья. Кровь из запястья дочери Ворона пролилась на раскрытую ладонь… И тотчас впиталась, расползаясь черными змеями под кожей.

Вскрикнув, Эвелин отдернула руку и прижала к груди. Чужая кровь то обволакивала кисть темной перчаткой, то собиралась клубком в центре ладони.

– Моей магии хватит на два часа, бездушник, – привычно предупредила дочь Ворона, перевязывая запястье платком.

Виктор снова поклонился.

– Тогда мне следует поспешить. Спасибо за помощь, миссис Сара.

– Не торопись так, мальчик. Ты ничего не забыл? – по ее знаку Аматео перегородил выход. – Тео, собери с них плату.

– Сколько? – равнодушно поинтересовался ворон.

– Медяк с медяка, серебряный с леди.

– Почему же? – не выдержала Эвелин. Испуг прошел, уступив место возмущению, и ей было все равно, на кого его направить. На Виктора, настоящего виновника ее злоключений, или на воронов. – С него медяк, а с меня целый шиллинг? Если только потому, что я одета дороже, то это дешевый ярмарочный трюк и…

– Оставьте, – остановил ее Виктор. – Я заплачу.

– Нет. Она должна заплатить сама, – приказала старуха. – И не выдумывай себе причин, девочка. Ты платишь больше, чем он, потому что узнала сегодня больше.

Не выдержав ее взгляда, Эвелин громко фыркнула и, бросив на столешницу монету, покинула шатер.

– Раз вы можете спорить о деньгах, значит, вы в порядке? – Виктор догнал ее спустя пару мгновений.

– Что это? – Эвелин закатала рукав пальто и продемонстрировала ему метку, которая десятком нитей расплылась по запястью.

Виктор взял ее ладонь и провел пальцем вдоль одной из линий.

– Ворон дает всем своим подопечным дар, который их лучше всего защитит. Дар нынешней дочери Ворона в том, чтобы видеть, где находятся другие люди. Это, – он отпустил ее руку, – всего лишь компас, который покажет нам, где искать Хардли, как показала бы сама миссис Сара. Не забивайте себе голову, через пару часов он растает, как утренний туман.

– Она назвала это магией, – медленно повторила она. – Но магии не существует.

Виктор пожал плечами.

– Как по мне, в этом не больше магии, чем в ваших дарах и инклинациях.