Сыщик и канарейка

– Разве мы не собираемся дождаться приезда полиции? – перебил я его.

На лице Эйзенхарта появилась отчаянная улыбка.

– Мы, доктор, собираемся ловить машину.

Глава 17

Доктор

Чистое безумие. Проспект был пуст, но Эйзенхарт отказывался отступать. На мгновение мне показалось, что нам улыбнулась удача, но нет: в паре кварталов от нас процокала лошадь, запряженная в телегу с сеном. Машина, на которой удалялся от нас Хардли, была уже не больше точки, когда из переулка вырулил автомобиль. Звук полицейского свистка едва не оглушил меня.

– Садитесь! Или вы передумали? – я притормозил, заметив, как Эйзенхарт не спешит залезать внутрь.

Причина стала ясна, когда я разглядел водителя. Даже раньше: когда почувствовал аромат растертой между пальцами полыни, пропитавший салон.

– Следуйте за той машиной, – хмуро велел Эйзенхарт, все же занявший переднее сиденье. – Вы вообще умеете водить?

– Глупый вопрос, – хмыкнула леди Гринберг, разгоняя автомобиль. Обернувшись ко мне на мгновение, она улыбнулась. – Как здорово видеть вас, доктор! Как ваши дела?

– Удивлен, что вы меня помните, – признался я.

– Первое обвинение в убийстве не забывается, знаете ли. Как ваша работа? Все еще вкладываете деньги в акции Южно-роденийских железных дорог?

Об этой странице своей биографии я бы предпочел забыть.

– Что насчет вас? Вижу, вы научились управлять автомобилем. Необычное хобби для леди.

Автомобили, хотя и набирали популярность, пока оставались диковинами. К тому же покупатели ожидали, что их будут возить специально обученные люди. Мало кто хотел возиться с машиной сам.

– Недавнее увлечение, – беззаботно прощебетала леди.

Мы с Виктором невольно переглянулись. Насколько недавнее?

– Как долго вы за рулем? – не удержался от вопроса Эйзенхарт.

– В машинах или в неделях? – Не давая нам выбрать, она сама ответила на вопрос; – Четыре.

– Недели, я надеюсь?

– И машины тоже, – леди надавила на педаль газа сильнее. Расстояние между нами и Николасом Хардли стремительно сокращалось.

– В чем же причина их столь частой замены? – осторожно поинтересовался я.

– Слишком низко летали.

С пассажирского сиденья донесся ядовитый смешок.

– Возможно, потому что они для этого не предназначены?

Автомобиль резко остановился. Чтобы не повалиться вперед, я схватился здоровой рукой за спинку переднего кресла.

– Можете выйти, – предложила леди Эвелин, доставая портсигар. – Если вас не устраивает мой стиль вождения или что-то еще…

Эйзенхарт уставился на нее во все глаза.

– Вы с ума сошли?! Вы хоть представляете, что творите?

– Нет, – равнодушно бросила леди, закуривая сигарету. – Возможно, потому что вы забыли сообщить мне, в чем дело? Как в прошлый раз, когда пообещали рассказать, но я узнала обо всем из газет.

– Я был не прав, – скрепя сердце признал Эйзенхарт, как мне показалось, чтобы отвязаться. – Вы это хотите услышать? Мне плевать, как вы водите, плевать, если мы разобьемся. Теперь вы можете завести вашу проклятую машину?

– Нет.

– Что еще вы от меня хотите?!

– Извинений. Нормальных. И обещания, что это больше не повторится. Не люблю, когда меня используют вслепую.

Ровно ту же фразу я сказал Виктору, когда он впервые попросил меня о помощи…

– Леди, – выплюнул Эйзенхарт, – если из-за вас я упущу…

– Не упустите, – перебила его леди Эвелин. Ее руки любовно погладили обтянутый кожей руль, – Это «Луиза Н6». Развивает скорость до девяноста четырех километров в час за двадцать секунд. Она догонит вашего преступника за считанные мгновения. Если вы дадите слово, когда все закончится, прийти ко мне и поведать все то, что должны были рассказать еще тогда.

– Клянусь.

Когда автомобиль тронулся с места, стало ясно, что раньше мы видели далеко не всю его мощность. Проспект за окном слился в одно размытое пятно, а я покрепче ухватился за подлокотник.

«Луиза» действительно была способна догнать автомобиль Хардли. Стремясь избавиться от преследователей, тот нырнул в один из прилегавших к проспекту переулков.

Это было умно. На прямой дороге у Хардли не было ни одного шанса, однако здесь, в старых кварталах, где узкие улочки проложили задолго до появления автомобилей, леди Гринберг была вынуждена сбавить скорость.

– Не переживайте, доктор, – утешила меня леди Гринберг, лихо вписываясь в очередной поворот. – Возможно, за рулем я не так долго, но километров накрутила достаточно. Это так… невыносимо. Сидеть все время взаперти из-за траура. Я не могу еще появляться на людях, поэтому часто беру машину и выезжаю на целый день.