Сыч – птица ночная

– Иду, дорогой, – невнятно буркнул я по-чеченски, выходя из-за угла и направляя пистолет на стоявшего у входной двери молодого бородатого мужика, облаченного в трико, тельняшку и тапочки – в общем, не по-боевому совсем.

– Ва-а-а… – разинул было рот бородач.

Я шустро заскочил на крыльцо, пнул ворога в промежность и, приставив глушитель к его голове, тихо посоветовал на чеченском:

– Жить хочешь – молчи. Делай что я говорю. Понятно?

– Да-а-а-а… – мучительно корчась, простонал бородач. – Ты кто?

– Где второй сидит? – проигнорировав глупый вопрос, напористо спросил я, ощутимо стукая бородача глушителем по черепу. – Где?!

– В большой комнате! – выдавил бородач, хватаясь за голову, и жалобно пробубнил:

– Зачем бьешь? Я же слушаюсь!

– Тапки сними, – скомандовал я. – Штаны спусти до колен. И пошел в большую комнату. Если что – получишь пулю в затьыок. Пошел!

На секунду борода замешкался: как по-чеченски будет «трико», я не знаю, а понятие «штаны» для них весьма емкое, оно включает все тряпки ниже пояса. У гордых детей гор это пунктик – они страшно переживают за свою задницу и впадают в ступор, когда возникает тревожная перспектива ее принудительного оголения.

– Убью! – выдохнул я, добавочно бия бородача по темечку. – Штаны, шакал!!! Тапочки! Руки за спину. Пошел!

Ойкнув, мой пленник стыдливо приспустил штаны, скинул тапочки и медленно двинулся в дом, заложив руки за спину. Входную дверь и дверь из сеней в прихожую он открыл лбом, но не обратил на это внимание – голожопие важнее таких мелочей (для инверсных типов поясняю: штаны я заставил снять не из желания лицезреть волосатый чеченский зад, а чтобы максимально выключить этого члена из возможного сеанса рукопашного боя, коль скоро таковой грянет).

Оказавшись в прихожей, я обнаружил, что дверь в зал открыта, через проем виден фрагмент моего родного дивана, а на диване том восседает еще один бородатый член. Член банды, естественно. В руках – «лентяйка», рот до ушей, видимые признаки наличия оружия отсутствуют. Телик смотрит, короче. Все, я увидел то, что надо, бесштанная команда может пока отдыхать.

– Ай, Ахмед! Ты зачем штаны снял?! – с превеликим изумлением воскликнул сидящий на диване, как только мой пленник попал в поле его зрения. – Ты что – головой ударился?!

Бесштанный что-то, всхлипнул в ответ – я слегка отступил назад и с разбега пхнул его ступней в зад: вспорхнув ласточкой вперед, он треснулся башкой о косяк и сполз на пол. Вот теперь – да, действительно головой ударился.

– Ва!!! – удивился член на диване и вдруг резко пропал из перспективы – метнулся куда-то, шустрик.

Перепрыгнув через бесштанного, я заскочил в зал с пистолетом на изготовку.

Шустрик оказался опытным бойцом – моментально разобрался в ситуации и кратчайшим путем бросился к оружию. Автоматы стояли в самодельной пирамиде, а пирамида располагалась справа от выхода в прихожку, для удобства – если что, рванул по тревоге во двор и по ходу движения выхватил автомат.

Оказавшись в зале, я сделал шаг к пирамиде и направил ствол в голову обернувшегося через плечо: он был спиной ко мне, руки в пирамиде, всего один поворот – и мы равны.

– Ар-р-р… – зарычал боевик, поняв, что не успевает, и, вырвав автомат из пирамиды, начал поворачиваться.

– Шлеп! Шлеп! – сделал мой «ПБ» – абрека отбросило назад, испачкав обои кровью, он рухнул на пол и затих.

– Вот так… – нервозно пробормотал я, наклоняясь к поверженному врагу и щупая артерию на шее. Пульс отсутствовал.

Метнувшись в прихожую, я похлопал по щекам бесштанного и пришел к выводу, что без нашатыря и воды здесь не обойтись – самопроизвольно приходить в чувство абрек не собирался как минимум в течение получаса. А жаль – я собирался использовать его в нелегком деле усмирения плохо управляемых высокогорных дам. Этот мощный источник душераздирающих воплей и криков следовало локализовать как можно скорее – пока не началось.

– Ну ничего, попробуем сами, – возбужденно пробормотал я, оттаскивая бесштанного в зал. – Чем я вам не гарный чэченьский хлопэць?

Постояв с десяток секунд у двери кухни, я послушал доносящийся оттуда громкий обмен мнениями на фоне отчаянных телевоплей – судя по всему, дамы были всецело погружены в перипетии какого-то душераздирающего импортного сериала.

– Так… раз, два-три – пошел! – скомандовал я себе, распахивая дверь и заходя в кухню. Так и есть – две дородные дамы в гетрах и пуховых платках сидели перед портативным цветным телевизором, смотрели сериал, лузгая тыквенные семечки, и оживленно переговаривались. На мое появление они отреагировали как на несвоевременную досадную помеху – повернули синхронно лица и скорчили недовольные гримасы. – Ну-ка, женщины, бегом вниз, – по-хозяйски скомандовал я, открывая за кольцо расположенный посреди кухни люк, ведущий в подполье. – Сейчас нас русаки штурмом будут брать. Давай – ведро воды с собой возьмите, может, долго сидеть придется. Бегом!