Свора

Собаки… Неужели стайка щенков искала нового вожака? Если так, значит, шанс есть. Грид набрал полную грудь воздуха и завыл в трубу из последних сил, поставив на уши всю округу. Звук, искаженный гремящим лабиринтом гофр, превратился в дьявольский рев, и не успел он стихнуть, как из леса донесся нарастающий с каждой секундой лай – чудища мчали на выручку.

* * *

Банан вздрогнул и завертел головой.

– Что это за звук?

Ответ не заставил себя долго ждать. Из кустов, ломая ветки, вылетел лоснящийся черный сгусток с горящими глазами и раззявленной пастью, похожей на ржавый медвежий капкан, если бы зубья в нем были раза в три длиннее.

Боец держал РПГ наискось через грудь – это его и спасло: клыки с лязгом кузнечного молота впились в пулемет, прокусив магазин и смяв ствольную коробку. Ведомый рефлексом зверь мотнул башкой, ремешок лопнул, и немаленький такой парнишка кубарем покатился по траве.

Второй щенок прыгнул на спину поверженного врага и уже собрался сомкнуть челюсти на шее, но тут сухим кашлем защелкал карабин. Стоило тварям показаться, Карина белкой махнула на буханку и распласталась на холодной, влажной крыше. Пули пробили первому псу грудину, но застряли в толстых костях, не причинив особого вреда. Но чудище предпочло отступить за шелестящую зеленую завесу, и пока девушка ругалась сквозь зубы, выцеливая мелькающий хвост, третье существо – самое крупное из стаи – на полной скорости протаранило лбом борт электромобиля с такой силой, что левые колеса оторвались от земли.

Невысоко – на полтора пальца – и если бы схватка развернулась в жаркий полдень, снайперша без труда удержалась бы на позиции. Но холщовые штаны и разгрузка скользнули по металлу, как по стеклу, и резкий вскрик сменился глухим шлепком. Чудище с победным рыком скакнуло к добыче, но вместо сочного мяса угостилось рожком маслин в упор.

Краб все это время находился на боевом посту – у расположенной в салоне радиостанции. Стоило машине выровняться после тарана, он распахнул боковую дверь и от бедра высадил из АКСУ весь боезапас. Будь перед ним матерый кобель – сожрал бы вместе с автоматом, но молодые ребра еще не так крепки, и щенок, взвизгнув, пустился наутек, поскуливая на каждом вдохе.

Секундное затишье сменилось одновременным натиском со всех сторон. Радист буквально вытащил соратницу из захлопывающейся пасти, швырнул в машину и заперся. Тварей преграда ни капельки не смутила – они принялись рвать кузов, как фольгу, пробивая обшивку и выдирая лоскуты. «Кедр» выбежавшего из бункера Кадавра, и уж тем паче – пистолет доктора досаждали гадам не сильнее комариных укусов. Одурманенные запахом загнанной добычи, твари не замечали стучащих по шкурам пуль.

– Может, Германа на них натравить? – предложил медик.

– А ты его потом обратно загонишь? – Фельде вздохнул и потянулся к рации, чтобы отдать самый страшный приказ для любого командира. – В буханке запас взрывчатки. Боюсь, иного выхода нет.

– Есть, – пробасили над ухом.

Егерь растолкал врачей могучими плечами и зашагал к авто, плугом волоча за собой самодельную алебарду. На длинном дубовом древке красовалось стальное навершие, совместившее в себе сразу три основных вида оружия: рубящее, колющее и дробящее. Первое представляло топорище в виде заточенной до бритвенной остроты половины диска, напоминающей распиленное по диаметру крохотное – в две ладони – колесо поезда. Второе – заостренный конусом штырь арматуры, ну, а третье – трапециевидный обух, суженный до формы зубила. Сложно было представить, сколько весит такая громадина, но старик перекинул ее из ладони в ладонь с легкостью обычного колуна.

Дальнейшее заставило повидавших виды шуховцев уронить челюсти и распахнуть глаза, будто малые дети – на выступлении умелого фокусника. Двухметровый амбал взревел медведем, разбежался и с грацией юного гимнаста сиганул на половину своего роста. Подошвы подбросили листву и комья земли, как пыль из старого ковра, а рухнувший из-за спины топор за мгновения полета набрал такую силу и скорость, что застрял в спине пса по самый обух.

Хрустнуло громче выстрела, и тварь с перебитым хребтом и размазанными в кашу легкими рухнула и засучила передними лапами в тщетной попытке уползти в кусты. Следующим выпадом Егерь кольнул ближайшее чудище в бок, второе миг спустя получило зубилом по морде. Но былой мощью в ударах уже и не пахло – позиция была не та, слишком тесно, поэтому Ярослав отступил на исходную и снова заревел, встопорщив усы и выпучив налитые кровью зенки.