Свод (СИ)

— Она сказала, Ричи, что-то вроде того, что вы ещё увидите горе, …или натерпитесь горя, в общем, с вами что-то должно случится, поскольку каждый получает за свои грехи …. Простите, Свод, — сказал ещё тише Якуб, — я страшно хочу спать. Думаю, это был бы верх неуважения к вам, если бы я уснул во время разговора. Давайте оставим всё до завтра?

Пират с пониманием встал, снова посмотрел в сторону дверного проёма, но, промолчав, медленно отправился прочь.

— Берегитесь, пан, — произнесла ему вслед женщина, остававшаяся возле постели Войны. Свод оглянулся. Женщина вздохнула и в бессилии развела руки в стороны. Свод, желая получить перевод этого высказывания, кивнул и вопросительно посмотрел в сторону Якуба, но его товарищ уже спал…

[i] Староство — административно-территориальная единица. Поселок под покровительством польского королевства, часть имущества которого принадлежала королю Польши. В отсутствие хозяина делами всего староства управлял королевский староста, отсюда и название.

[ii] «Very safe wall» (англ.) — очень надежная стена.

[iii] — Хай сабе вол (бел.) — пусть себе вол, бык.

[iv] Тудэй (диалект бел) — тудой.

[v] Бот (бел.) — сапог.

[vi] Той (бел.) — тот.

[vii] — Гэта добра, што ведаеш. А каб ты і далей не забыўся да каго завітаў, мы табе стралу падаравалі (бел.) — Это хорошо, что знаешь. А чтобы ты и дальше не забыл к кому приехал, мы тебе стрелу подарили.

[viii] — Могу, ту стрелу, что торчит из моей ноги. Как говорят, от себя отрываю, но чего только не сделаешь для добрых людей? (бел.)

[ix] — Гляди, хлопцы. Как пану надо, так и по-мужицки разговаривать умеет. Отдавай, пан, свою саблю и то, что имеешь из денег. И второму пану то же самое скажи, он что, не слышит? Немой?(бел.).

[x] — А второй, наверное, от страха штаны намочил жёлтой водой (бел.).

ЧАСТЬ 1 ГЛАВА 11

ГЛАВА 11

Ричмонд никогда бы не поверил в это, если бы не увидел собственными глазами. Уже через два дня сквозная рана Якуба выглядела так, как будто прошло не меньше десяти дней лечения. Она практически затянулась. Внутреннее же состояние пана Войны было куда как хуже. Он почти ни с кем не разговаривал, более того, после вчерашнего театрального представления распорядился пускать к себе в комнату как можно меньше людей. И всему виной был Ричи. Накануне, дабы развеселить друга, он притащил к нему компанию из восьмерых бродяг, гордо называющих себя театр. Одному богу известно, что и на каком языке он говорил, встретив у ворот имения эту пёструю процессию, однако как видно был настолько убедителен, что вся эта компания поднялась наверх и старалась вовсю, развернув холщовую ширму прямо посреди комнаты раненого пана.

И всё было бы хорошо, если бы не одно «но». В действе, показанном пану, говорилось что-то такое о разбойниках, что совершенно расстроило Якуба. Более того, случилось так, что после представления всю эту компанию едва смогли выпроводить вон, поскольку они стали жаловаться на то, что у них якобы кто-то украл костюм Смерти, оставив только выщербленную косу.

Финал этого театрального скандала рисовался весьма трагичным. Старший этой задрипанной труппы требовал немедленной компенсации за немыслимое воровство и, войдя в роль, выкрикивал что-то нелицеприятное в адрес лежащего на больничном ложе Якуба, за что в последствии и получил на прощание от панских слуг столько плетей, что едва смог доковылять до ворот, где его ожидали сотоварищи.

Только после того, как слуги пригрозили спустить собак, немытые артисты медленно и с достоинством королей куда-то удалились, выкрикивая издалека что-то в сторону замковых стен.

Обозлённый Якуб попросил оставить его в покое и его иностранный гость, отобедав в гордом одиночестве, что-то около получаса бесцельно прослонялся в парке, после чего, вернувшись к Войне, попросил у него разрешения взять коня и на всякий случай что-нибудь из оружия. Якуб не был против этого и только уточнил, что не следует по всяким пустякам спрашивать у него разрешения.