Свинцовые сумерки

– Танки везут? – На удивленный взгляд разведчика махнул рукой. – Уже приходил сюда такой состав, тогда тоже выставили под сотню автоматчиков вдоль насыпи рядом со станцией. Не получилось у нас в тот раз подобраться к насыпи, всех мальчишек, что участвовали в операции, повязали и потом повесили в назидание другим. – Он покачал головой. – Нельзя туда лезть, слишком опасно. Танки пойдут по дороге, потом через мост, если в сторону фронта. Мост и подъезд к нему можно заминировать и рвануть, когда пойдет колонна. Там и охраны сейчас меньше. Только здесь несколько мостов, надо знать, куда направится колонна.

– В Ракитное, – не выдержал Шубин и заговорил горячо, понимая, что ждать приказа из штаба слишком долго. Здесь, на месте, разведчику было ясно, что действовать надо незамедлительно. Ведь для организации диверсии надо проделать большую подготовительную работу: доставить шашки, снять часовых, установить растяжки, и на всю операцию отведено меньше суток.

Старик сокрушенно покачал головой в ответ на его напористую речь. Он знал – осуществить замысел почти невозможно. Далековат от их лесного лагеря поселок – в нескольких десятках километров. Дотащить туда шашки за несколько оставшихся до рассвета часов не получится. Договорить партизан и разведчик не успели, приблизилось время сеанса связи со штабом.

Снова пищали помехи в эфире, а юная радистка торопливо делала пометки на куске березовой коры. Едва она закончила, Глеб подставил под лунный свет значки, чтобы прочитать шифровку: «Приказ капитану Шубину. Совместно с партизанским отрядом организовать операцию по уничтожению прибывающего в Ракитное немецкого танкового усиления». За коротким приказом Шубин увидел отчаянную просьбу генерала Ростова – делайте все, что в ваших силах, чтобы остановить бронированную технику хотя бы на время. Так же, как и опытный разведчик, командир армии понимал, что десятки танков сделают армию Гитлера неуязвимой для советской пехоты, поэтому допустить их прибытия нельзя ни в коем случае. Теперь капитан Шубин мог планировать операцию вместе с Дерябиным уже согласно приказу штаба.

Кузьма, услышав о шифровке из штаба, деловито закивал:

– Добраться нам только до Ракитного надо с шашками, а там уже разберемся, что к чему. Не в первый раз. Их надо бить на подъезде к поселку, там немец партизан не ждет. Они с железки сойдут, успокоятся, потеряют бдительность, и тогда надо их подрывать.

– Сколько километров от вас до поселка? – разведчик спрашивал, а сам понимал, что далеко. Они за ночь смогли пешком с Воробьевым добраться лишь до рукава реки, а еще его снесло по течению на несколько километров вниз. Пройти за остаток ночи этот путь, еще и с грузом за плечами, невозможно.

Вдруг Мария тихо предложила:

– Товарищ командир, ведь обходчики ночью на дрезине по дороге проходят. Можно захватить их, переодеть ребят в форму и погрузить на дрезину шашки. Тогда можно будет передвигаться, и когда начнет светать – обходчиков никто не проверяет. До тупика больше постов нет. А от сортировочной площадки до Ракитного рукой подать, через опушку пройти останется.

Дерябин провел натруженной ладонью по льняным волосам девушки:

– Эх, Машура, голова у тебя какая светлая, тебе бы в институте учиться, – он перевел взгляд на разведчика. – Ну что, возьметесь? Парнишек покрепче найдем, взрывать все умеют. – Командир замялся. – Но вот немцев порешить без единого звука, не знаю, получится ли у них. Учил ребяток, конечно, показывал, как штыком колоть, да ведь не у каждого взрослого рука не дрогнет. А тут… Ладно, что разговоры гонять впустую, – и Кузьма окликнул трех самых крепких парней: – Денис, Володя, Макар!

Когда партизаны подошли на его зов поближе, Шубин обратил внимание, что ребята очень похожи между собой – почти одно лицо, только с небольшой разницах в годах. Старший Макар был уже молодым мужчиной с пшеничными светлыми усами, средний Владимир почти не отличался от брата, лишь был еще безус, пониже на полголовы и шире в плечах, а вот младший, Денис, едва достигал им до плеча, зато выделялся крепким телосложением, говорил солидным басом и двигался неторопливо, размеренно, как умудренный жизнью взрослый человек.

У старика вдруг дрогнул голос:

– Вот Савельевы, братья они. Все умеют, немецкий немного понимают, с шашками справятся, так что не подведут, товарищ капитан.

Кузьма вдруг замолчал, и Шубин понял, как трудно старику говорить. Ведь сейчас придется оставить чужаку своих ребят, которые стали командиру партизанского отряда родными детьми за годы, проведенные в лесу. Отправить их на опасное задание и не под его командованием – какое же это трудное решение.

Глеб откашлялся и заговорил: