Связанные прошлым

— Потому что я был зол и хотел кого-нибудь трахнуть. Я хотел, чтобы это было грубо и жестко. Я не искал близости или нежности, или чего бы то ни было, что нужно тебе. Я получал удовольствие, а затем уходил. Того, чего ищешь ты, я дать не могу. Та часть меня, которая была способна на это, умерла вместе с моей женой, и она не вернется…

Валентина придвинулась ближе.

— Ты не можешь знать, чего я хочу. Может быть, мы хотим одного и того же.

— Я по глазам вижу, что это не так. Ты хочешь заниматься любовью, но я не могу тебе этого дать. Я жажду обладать тобой, владеть безраздельно, но не по тем причинам, по которым ты хочешь меня. Я бессердечный ублюдок, Валентина. Не старайся разглядеть во мне что-то иное. Деловой костюм и бесстрастное лицо — тонкий слой, скрывающий чёртову бездну в моей душе сердце. Не пытайся подсмотреть, что находится под ним: то, что найдёшь там, тебе не понравится.

Я отпустил ее и вернулся в свой кабинет.

* * *

О том, чтобы закончить работу, после нашего спора не могло быть и речи. Я мог думать только о Валентине.

Когда около обеда раздался стук в дверь, я ожидал, что Валентина спросит, не хочу ли я пообедать вместе с ней. Как только я открыл дверь, то сразу понял, что она здесь не по этой причине. Под шелковой тканью халата она была совершенно голой.

— Можно войти?

Я отступил назад и подошел к письменному столу, подальше от моей жены, хотя внутренности кричали, чтобы я сорвал последний кусочек одежды. Собравшись с духом, я спросил:

— В чем дело?

— Я приняла решение.

— Насчет чего?

Валентина распахнула халат, демонстрируя тело прямо из моих самых мрачных фантазий. Валентина была высокой и стройной, с соблазнительно покачивающимися бедрами. Маленькие темные волосики покрывали ее лобок.

— О нас. О сексе.

Мой пах напрягся, но я заставил себя отвести глаза.

— Тебе нужно уйти.

— Не смей отворачиваться. Взгляни на меня, Данте. Я думаю, что заслуживаю хотя бы этой маленькой любезности.

Она ничего не знала.

— Я для тебя кто? Жена?

— Конечно жена.

И это тоже часть проблемы. Если бы она была обычной девушкой, я бы уже давным давно трахнул ее.

— Тогда заяви свои права, Данте. Сделай меня своей.

Мой пристальный взгляд прошелся по ее соскам, представляя, как я пробую их на вкус, посасываю, пока вонзаюсь в нее.

— У меня тоже есть потребности. Ты бы предпочел, чтобы я нашла себя любовника, который освободит тебя от бремени прикасаться ко мне?

Грубая ревность пронзила меня насквозь.

— Нет, — прорычал я, придвигаясь ближе к Вэл.

Потребность обладать ею переполняла меня, что почти невозможно было это подавить.

Валентина прижалась своим обнаженным телом к моему. Я схватил ее, касаясь горячей кожи ее спины. Желание в ее глазах было тонким ручейком по сравнению с бушующим цунами моего голода по ней. Валентина приподнялась, чтобы поцеловать меня, но я не опустил голову. Обиженная, она отшатнулась и выбежала из моего кабинета.

Часть 4

Она этого не заслужила. Я взглянул на свой побелевший кулак, затем на выпуклость в брюках. Кого, черт возьми, я обманываю? Я не был хорошим человеком. Мог взять все, что захочу, но почему лишил себя этого, когда Валентина была готова? Я хотел ее, Валентина хотела меня. Я всегда гордился своим самообладанием, тогда почему так боялся потерять его рядом с ней?

Не раздумывая, я отправился на поиски своей жены. Я все еще не был уверен, что буду делать, когда увижу ее, если наконец прислушаюсь к ревущему голосу в моем теле, требующему, чтобы я взял ее.

Я открыл дверь спальни и увидел Валентину на кровати. Ее халат был широко распахнут, ноги слегка раздвинуты, а изящные длинные пальцы гладили ее киску. Она издала стон, который я почувствовал каждой чертовой клеточкой своего тела, и втянул воздух, зная, что битва, которую я вел последние несколько недель, была проиграна.

Бесполезно было пытаться остановить неудержимое. Сегодня вечером я сделаю ее своей.

Валентина в шоке открыла глаза. Она отдернула руку, запахнула халат и попыталась встать с кровати.

Я без раздумий двинулся вперед, преграждая ей путь. Она в удивлении посмотрела на меня, пальцы все еще сжимали халат, лишая меня ее великолепного тела.

— Нет, — вырвалось у меня, несмотря на пульсирующее желание в моем теле.

Я наклонился над ней, заставляя ее отступить, и она уступила, растянувшись на кровати и глядя на меня огромными глазами. Она восхитительно пахла, и наконец ее рука отпустила халат, позволяя ему распахнуться, обнажая себя передо мной. Я наклонился еще ниже. Эта девушка была моей, каждый сантиметр ее тела. Скоро я полностью окажусь в ней.

Я перенес свой вес на одну руку и раздвинул коленом ноги Валентины. Ее складки блестели от возбуждения, и на секунду мне захотелось расстегнуть молнию на брюках и завладеть ею немедленно. Может, тогда она поймет, что я за человек.