Святы и прокляты

В 1225 году римляне, в который уже раз, поднялись против Папы Гонория, выгнав его из Рима, после чего, тот явился в Монте-Кассино, вновь потребовав, чтобы император отправился в уже обещанный поход. Последний был необходим для поддержания престижа Понтифика.

Выслушав обоснованные возражения, Папа дал последнюю отсрочку до августа 1227 года под угрозой отлучения от Церкви. Император согласился, но тут же обнаружилось, что в казне нет денег, необходимых для похода. Откуда взять? Гонорий покровительствовал таким городам как: Кремона, Модена, Павия, Парма, Пиза и Лукка — лютым недругам и противникам всех начинаний Фридриха. Теперь, под угрозой отлучения от Церкви, императору пришло на ум обратиться к ним за средствами для похода. Разумеется, тотчас воспоследовал отказ, так что, Фридрих был вынужден поехать на переговоры в Кремону лично, взяв с собой небольшое войско, через Анкону и герцогство Сполето, где у императора осталась возлюбленная и рос бастард.

Ломбардцы тут же послали ябеду Папе: пошто, мол, злой император осаждает их города? А Фридрих, со своей стороны, только пожимал плечами: определитесь тогда сначала сами. Нужен поход — подумайте, где изыскать средства. Не хотите расточать церковную казну — возьмите у верхнеитальянских городов, с остальных уже три шкуры содрано. Нельзя трогать папских любимчиков? А откуда тогда взяться армии и флоту? На что закупать фураж? Ведь не детский крестовый поход 12-го года, когда голодные малолетки попрошайничали или воровали по дворам!

Папа отправил письмо Фридриху, где обещал самолично решить вопрос с финансированием, и другое письмо — ломбардским князьям, требуя, чтобы те подняли войска, которые перекрыли бы дорогу через Бреннер, не выпуская малолетнего короля Генриха из Германии.

Генрих же спешил на встречу с отцом в Италию. По правилам, наследник должен получить последние наставления перед его крестовым походом. Не повидавшись с сыном, Фридрих не мог уехать, а значит, не выполнил бы задание и схлопотал отлучение. Но императору пришлось развернуть свои войска. Впрочем, он обещал ещё вернуться и посчитаться с непокорными городами.

Тем временем 18 марта 1227 года умер сам Папа Гонорий III и на его место заступил шестидесятилетний родственник Иннокентия, Уголино ди Конти, граф Сеньи, из рук которого Фридрих принимал крест на своей коронации в Ватикане. Новый Папа стал Григорием IX... — Трубадур картинно поклонился оруженосцу. — Я так полагаю, нас вот-вот пригласят в трапезную или принесут еду прямо сюда, — втягивая воздух с неуловимыми запахами, предположил Фогельвейде. — Ничего нет лучше, чем плотно поужинав, лечь спать и ни о чём больше не думать!

— Да уж, единственное, что хорошо здесь, так это сама возможность набивать брюхо, — вздохнул оруженосец. — Хотя мне кажется, что если не записать прямо сейчас о начале этого самого крестового похода, о котором мы столько времени говорим, то Спрут может решить, что мы водим его за нос.

— Что же, возможно, вы правы. Хотя я ещё собирался навестить нашу маленькую сивиллу, нашу... — Фогельвейде запнулся, бросив тревожный взор на замершего над записями Константина, — нашу царевну. — Он задумался на секунду. — Что же, ты передохнул, мой мальчик? Тогда продолжим рассказ, пока слуги не перебьют его, внося подносы с жареными перепелами и варёной рыбой... А впрочем, к чему разжигать аппетит, когда речь у нас сейчас пойдёт об очень неаппетитных вещах.

В жарком августе 27-го года войско крестоносцев собралось в порту Бриндизи, готовое подняться на корабли, но тут... Да уж, надо ли говорить о таком перед обедом, ведь я уже чувствую завлекательные запахи с замковой кухни? — он метнул выразительный взгляд в сторону Вольфганга Франца и, не получив ответа, продолжил: — Лагерь Христова воинства посетила совсем неожиданная гостья — чума!

Все знали, что больных следует отгородить от здоровых. Но не всякий здоровый знал, что уже несёт в себе семена заразы... Любой нормальный человек тут же повернул бы домой, но Фридрих оставался верен обету. Даже почувствовав недомогание, он пересилил себя, приняв лошадиную дозу лекарства, и 8 сентября всё же поднялся на борт флагмана.

На корабле ему сделалось совсем плохо, и к концу первого дня лекарю оставалось только признать, что императора поцеловал чумной ангел. Что делать? Трюм корабля — закрытое пространство, к ночи в нём будут больны все... Фридрих приказал сделать остановку в порту Отранто, на носилках его доставили в местечко Пазуоли, славившееся, своими водами.

Разумеется, тут же к Папе полетели гонцы, которые должны были объяснить причину задержки. Но... как мы уже писали, при императоре Фридрихе оставалось пятеро сановников, присланных ему ещё Гонорием, и не оказалось ни одного от Григория. Разговор не получился. Папа назвал императора мошенником и клятвопреступником, болезнь его счёл мнимой, после чего вместо того, чтобы призвать прихожан молиться о здравии несчастного императора, отлучил-таки беднягу от Церкви.