Святой Рейтинг

– Замечательно! – восхитился Лефтенант. – И впрямь, с такой защитой, кроме цветов, опасаться нечего.

Доктор кивнул.

– У любого сверхчеловека существует ахиллесова пята, и с этим ничего не поделаешь, – задумчиво сказал он. – Я принимаю цветочную угрозу как данность, продиктованную ноосферой. Тут обсуждать нечего. Именно поэтому там, где я, нет цветов, и наоборот.

– Совершенно правильное решение, – сказал Лефтенант.

Он наклонился к сумке, сиротливо стоявшей в продолжение разговора возле ножки стула, и достал какой-то продолговатый предмет. Присмотревшись, Фёдор с Корнеем синхронно зажали рты, чтобы не ахнуть. В руке у Лефтенанта была бутылка. Та самая бутылка, в которой Корней долгие десять лет спасался от лесного ужаса на дне безымянного ручья.

– Что это у вас? – удивлённо спросил доктор.

– Вообще говоря, бутылка, – ответил Лефтенант. – Но это не важно…

Взяв бутылку за горлышко, он резко ударил ею о край массивного стола. Со звоном разлетелись осколки (Корней горестно и безмолвно взвыл), и в руке полковника остался обломок с острыми, грозно торчащими краями.

– Что вы делаете? – спросил доктор, недоуменно хмуря брови. – Что это такое?

– Древний криминал называл это «розочкой», – доверительно пояснил Лефтенант, наклоняясь к Хаосу.

Тот потрясённо ахнул, серея лицом.

– Розочка? Цветок?

– Догадливый, чёрт, – насмешливо процедил полковник.

С этими словами он сильным движением глубоко всадил обломок в грудь Хаоса.

Доктор дико закричал, от боли и неожиданности. Вскочив, он схватился за горлышко бутылки, чтобы вырвать «розочку» из раны. Но полковник, сохраняя хладнокровие, вонзал обломок всё глубже и глубже. При этом свободной рукой он отпихивал слабеющие руки Хаоса. Борьба продолжалась, должно быть, не более минуты. Затем ноги доктора подломились, и он безжизненно рухнул в кресло, заливая его кровью.

– Ну, надо же, – пробормотал Лефтенант, делая шаг назад, – не соврала ноосфера…

Всё-таки полковник был настоящим профессионалом. Он успел повернуться на звук и буквально ускользнул из рук Фёдора, который, одолев столбняк неожиданности и потрясения, кинулся к месту убийства. Неуловимым движением Лефтенант выхватил пистолет.

– Стой смирно, боец! – гаркнул он. – Стреляю без промаха, сам знаешь. И руки вверх!

– Ты что творишь, командир? – хрипло спросил Фёдор, выполняя команду.

Лефтенант оскалился.

– Тамбовский волк тебе командир! Медленно, без резких движений, повернулся ко мне спиной и пошёл к стене. Дошёл? Молодец. Теперь наклонился и оперся в неё руками. Так и стой. Будешь слушаться – останешься живым.

– Так это что же? Император заказал Хаоса? – спросил Фёдор, поворачивая к полковнику голову, насколько позволяла неудобная поза.

Тот лихорадочно засмеялся.

– Какой император! С этим чипом я теперь сам себе и Хаос, и император…

Одним рывком Лефтенант сорвал с шеи мертвеца медальон и сунул в карман. Фёдор застонал от бессильной ярости.

– На что он тебе сдался? – спросил он с ненавистью. – Ты же не умеешь с ним обращаться!

– Ничего, научусь, – ухмыльнулся полковник. – Вот выберусь отсюда, залягу в какую-нибудь берлогу на месяц-другой, и буду учиться. Ну, тогда уж никому мало не покажется… Эй ты, убогий!

Возглас был адресован пребывавшему в полуобморочном состоянии от ужаса Корнею. Тем не менее, леший слабо возмутился.

– Это кто здесь убогий? Ты в зеркало посмотри! – огрызнулся он.

Не тратя слов, Лефтенант выстрелил. Пуля вошла в стену на сантиметр выше головы Корнея. Леший испуганно ойкнул и резко присел на корточки.

– Будешь болтать, отстрелю ухо, – пообещал бывший начальник экспедиции. – Ну-ка, подошёл ко мне. Да без фокусов, понял?

На полусогнутых ногах леший приблизился к полковнику. Схватив за шиворот, Лефтенант упёр дуло пистолета ему в висок.

– А теперь слушай внимательно! Сейчас мы спустимся на первый этаж, выйдем из замка, и ты проведёшь меня на границу зоны. Там отпущу, и катись, куда глаза глядят. Всё понял?

– Дык ить… Я-то проведу. А стену как одолеешь?

– Не твоя забота! Пшёл!

С этими словами Лефтенант выстрелил в Фёдора. Очевидно, не привык оставлять свидетелей.

Но секундой раньше, скосив глаза на мгновенно раскалившийся перстень-талисман, Фёдор прочитал на ободке раздражённый вопрос: «Чего стоишь, как засватанный?» Намёк был понят правильно. Одним прыжком-кувырком сын эфира ушёл в сторону, во тьму, которая, кажется, после гибели хозяина замка стала ещё гуще. И пуля полковника поразила пустоту.

Лефтенант выругался. Не отпуская Корнея, он быстро выстрелил дважды – на звук, и со словами: «Подыхайте тут!» почти бегом направился к выходу.

Из дальнего угла зала Фёдор провожал врага взглядом бессильной ярости. Полковник действительно был прекрасным стрелком. Одна из пуль, выпущенная практически вслепую, зацепила бойца. И теперь Фёдор, кривясь от боли, пытался перетянуть носовым платком простреленную, фонтанирующую кровью икру правой ноги.

Глава двадцать третья У кровавой черты

Сильно поредевший состав экспедиции в полном молчании выслушал рассказ Фёдора о драматических событиях в обеденном зале.