Читаем Светло, синё, разнообразно… полностью

Светло, синё, разнообразно…

Как тать ночной, в плаще, с трепещущей свечой… Вот дурацкая профессия. Кажется, на все случаи жизни выучила, что говорить. Ох, герцог, герцог!.. Как же я влюби-и-илась!

ГЕРЦОГ. Странная вещь: куда-то пропал целый день. Я помню: мы ехали. Помню точно. Еще было: мы приехали… это было в начале дня! А затем – бах! и сразу полночь. Двенадцать часов куда-то провалилось, бесследно…

Музыка.

ДУЭТ:

– Привет вам, милый друг – вы помните ль меня?– Да вот, хочу забыть, но только все напрасно.А как живете вы, тепло ль вам без меня?– Живу я хорошо, но мне без вас ужасно!А вы, мой милый друг, грустите ль вы по мне?– О нет, я не грущу – я до смерти тоскую!А вы меня хоть раз увидели во сне?– О нет, мой милый друг, давно уже не сплю я.

ВДВОЕМ:

Затем, что каждый час,На каждом на шагуВсе думаю о вас,Иначе не могу,Затем, что каждый миг – и час, и день, и ночь —я очень вас люблю… я очень вас люблю…<p>Акт второй</p>

КЛЕРОН держит речь перед двором.

КЛЕРОН

Ваша светлость, герцог Александр фон Гроссбах!Ваша светлость, герцогиня Эмилия фон Мекленбург!Господа министры!Господа!К своей высокой должности готовясь,Я не считала, как иные люди,Что будто бы политика и совестьНесовместимы по природной сути.Я думаю, что эти два понятьяДо сей поры друг друга исключалиЛишь потому, что их разъединялиСвоекорыстье и лицеприятье.И если предлагаемые мерыМы не колеблясь доведем до цели,То это будут первые примерыВысоких слов, осуществленных в деле!Эпоха Просвещенья, господа!Ее девиз – Достоинство и Разум.Вот мера.Вот указ всем остальным указам.Вот наша путеводная звезда.

ГЕРЦОГ. По-моему, все понятно, господа. То, что предлагает ее превосходительство, по сути своей просто: невыгодные занятия упразднить, а выгодные увеличить. Неумеющего обучить, а умеющему не мешать. Искать себе чести, а не места. Короче: хорошо и добросовестно исполняй свое дело, тогда и общее процветет.

ХОР.

Слава, слава, край родной!..

ГЕРЦОГ (останавливая жестом). Барон фон Ратенау! Вы проявили столько вкуса и уменья, когда укрепляли европейскую кухню турецкими поварами – берите шире! Поставьте нам науку и образованье – и ваше имя обессмертится в веках!

РАТЕНАУ. Ваша светлость! Всецело и всегда.

ГЕРЦОГ. Барон фон Ленау. Вы достаточно преуспели в воспитании гроссбахского стрелка – дайте нам гроссбахского земледельца, пусть о нем заговорит вся Европа.

ЛЕНАУ. Ваша светлость! Заговорит!

ГЕРЦОГ. Господа бароны! Я намерен ознакомить ее превосходительство с нашим герцогством. Поездка займет неделю, и вы вполне успеете приготовить ваши предложения к нашему приезду. За дело, господа, за дело! Будем достойны нашей эпохи – эпохи Просвещения!

ХОР.

Слава, слава, край родной!Слава, герцог наш державный!Ниспошли нам, Боже правый,Процветанье и покой!

По окончании гимна расходятся все, кроме Ансамбля.

АНСАМБЛЬ

А нам сказали, а нам сказали,Что эта пьеса будет про любовь!Мы так мечтали о пасторали,А нам мораль читают вновь!Ах, где же, где же Коломбина?Где незадачливый Пьеро?Где эта вечная картинаЛюбви несбывшейся его?..

Расходятся недовольные.

ГЕРЦОГ и КЛЕРОН собираются в отъезд.

КЛЕРОН. Герцог… по-моему, вы испортили мою речь.

ГЕРЦОГ. Я?!

КЛЕРОН. Я провозглашала принципы! Я намечала цели! Достоинство, разум, просвещение! А вы сразу – наука-техника, сельское хозяйство…

ГЕРЦОГ. Сказавши «а», надо говорить «б».

КЛЕРОН. У-у-у, боши проклятые! Умрете от своей логичности.

ГЕРЦОГ. А вы – от нелогичности. Лягушатники!

КЛЕРОН. Да уж лучше лягушатники, чем колбасники!

ГЕРЦОГ. Это чем же?

Перейти на страницу: