Свечная башня

– В башне. Светоч горел в башне. Он горел, а ты смотрела. У тебя красивая пижама. – АЛёшенька вдруг засмущался, отвернулся. – Я тоже смотрел.

– Почему?

– Потому что страшно и красиво. Потому что я тоже мог стать этим… светочем. Мы все можем.

– Кто – все?

– Все, кого она выбрала.

Мирослава набрала полные легкие воздуха, резко выдохнула, сложившись пополам. И плевать, что подумает про нее АЛёшенька. АЛёшенька и сам малость того… Одним ненормальным больше, одним меньше! Пока ясно только одно – свет на смотровой площадке башни ей не привиделся. Или привиделся, но не ей одной, а еще и АЛёшеньке. Умные книги и модный психолог не исключали возможность коллективных галлюцинаций, но сама Мирослава сомневалась.

– Мы особенные. Ты знаешь, Мирославовна? Ей нужны только особенные.

– Кому?

– Хозяйке свечей.

– Почему особенные?

– Наверное, потому, что они ярко горят? – АЛёшенька в задумчивости потер подбородок. Подбородок был волевой, а взгляд совершенно детский. АЛёшенька навечно застрял в детстве. Вот Мирославе удалось вырваться, а он застрял…

– А что еще ты видел? – спросила она. – Что-нибудь подозрительное?

АЛёшенька покачал головой.

– Я охраняю, – сказал строго. – Я не буду спать и буду охранять.

– От кого? От Хозяйки свечей? – Что это вообще за хозяйка такая?!

– От нее не спасешься. – АЛёшенька грустно улыбнулся. – Я буду охранять от остальных.

– От каких остальных?

АЛёшенька ничего не ответил, Мирославе показалось, что даже не расслышал ее вопроса. Мыслями он уже был где-то далеко. Ну, и ей тоже пора!

Перед тем, как уйти к себе, она прошлась по комнатам воспитанников. Все были на своих местах, возбужденные и заинтригованные. В детстве чужая смерть кажется чем-то не столько страшным, сколько интригующим. Как фильм ужасов.

За Василием лично приглядывала Лисапета. Она забрала мальчика к себе в комнату и теперь несла неусыпную вахту. Мирослава была ей за это безмерно благодарна. Потому что, если бы не Лисапета, вахту пришлось бы нести ей самой, а она сейчас не готова ни за кем приглядывать. Она и за собой-то присмотреть не может.

Прежде чем переступить порог своей квартиры, Мирослава включила свет. Запустила протокол тотальной подсветки. Плевать на счет за электричество! Нервы дороже!

– Есть кто живой? – спросила она сиплым шепотом и не сдержала истеричный смешок. Если так и дальше пойдет, патрулировать территорию они будут с АЛёшенькой вдвоем.

Закрыв дверь на замок, Мирослава обошла все комнаты, даже в ванную заглянула. Никого! Что и требовалось доказать! Она переоделась в домашнюю одежду, сварила себе кофе, сварганила бутерброд из продуктов, оставшихся от их совместного с Фростом завтрака, наскоро перекусила. За окном уже было темно, но спать этой ночью Мирослава не планировала. У нее были нескончаемые запасы кофе, а в холодильнике стояла банка энергетика. Это на крайний случай, если станет совсем невмоготу. А пока можно заняться чем-то полезным.

Вопреки тайным надеждам, потеки воска на ванне никуда не делись. Не то чтобы Мирославе так уж хотелось принять ванну, но и жить с этим безобразием она не могла. Прежде чем взяться за работу, она поискала варианты решения проблемы в интернете. Вариантов было немного, все они были связаны с растворителями, которых у нее отродясь не водилось. Пришлось действовать по старинке, скоблить воск кухонной лопаточкой. Дело продвигалось медленно, но Мирослава никуда не спешила, у нее впереди была целая ночь.

На избавление ванны от воска ушло несколько часов, но победа осталась за Мирославой. Она почти всегда выходила победительницей из любых соревнований. Такой уж у нее был характер. Свою победу Мирослава отпраздновала еще одной чашкой кофе и горьким шоколадом. Времени до утра оставалось еще много, и чтобы занять себя хоть чем-то, она включила ноутбук. Ночь – вполне подходящее время для поиска информации.

Наверное, она все-таки уснула прямо за ноутбуком, потому что из зыбкой дремы ее выдернул тихий звук. Словно бы кто-то скребся в окно ее спальни. Сон словно ветром сдуло. Как и решимость. Мирослава вскочила на ноги, прислушалась. Определенно, звук доносился извне, а не рождался внутри ее квартиры. Уже хорошо! Но она все равно первым делом проверила ванную. Ничего! Никого! Ванна и кафель сияют чистотой.

Прежде, чем войти в спальню, Мирослава выключила везде свет. Потому что нечестно, когда ее видят все, а она не видит никого. В темноте собственной квартиры она двигалась быстро и уверенно. Уверенности ей придавал прихваченный с кухни разделочный нож. И только перед занавешенным окном она замерла в нерешительности. Замерла, прислушалась. Секунды ползли со скоростью улиток, но ничего подозрительного не происходило. Мирослава уже решила, что звук почудился ей спросонья, когда в окно спальни снова тихонько поскреблись.

Она могла бы простоять вот так до самого утра. Куда-то исчезли и силы, и решимость. Но это было бы поражение, а проигрывать Мирослава не привыкла. Поэтому, сделав глубокий вдох, она отдернула штору.