Суп, второе и компот

Та смена вошла в летопись как легендарная, самая продуктивная, образовательная, оздоровительная и так далее. Во-первых, трудовой лагерь «Орленок» не просто выполнил и перевыполнил план по сбору розовых бутонов для дальнейшей переработки, но и побил все рекорды. Одна смена выполнила шестимесячный план. То есть собрала столько, сколько собирали все три трудовые смены за два года. Потрясающий результат! Трудовой лагерь получил звание образцово-показательного. На него отныне должны были равняться остальные трудовые лагеря по всей республике. Председатель райсовета объявил, что Казбеку Тимуровичу присуждается звание заслуженного работника образования. Даже были планы переименовать пансионат «Орленок» в «Горный орел», но внушительных гор рядом не нашлось. А пансионат «Орел» уже имелся.

Но главное не звания, не достижения, а письма, которые дети писали в газету. Отзывы о пребывании, которые они обязаны были сдать руководству школы для отчетности. Дети писали о дружбе, взаимовыручке, коллективных трудовых успехах. Называли эту смену школой жизни, уроком добра и так далее. Бабушка торжественно зачитала несколько писем, присланных на адрес районной газеты. Директор пансионата почти упал в обморок, благо его подхватила повариха тетя Зина, которая в три ручья лила слезы ужаса и счастья. Она все это время тоже ходила, глотая таблетки, – уволят за то, что кормила всех детей скопом, из одной кастрюли суп наливала, или пожалеют? Но тут глава райсовета объявил, что повару Зинаиде Ивановне Кулешовой присуждается высшая категория и вручается почетная грамота. Повариха приткнула директора к колонне, вытерла руки о передник и пошла получать грамоту.

Не успел Казбек Тимурович поверить, что чудом избежал наказания, и уже собирался по этому поводу закатить банкет, как ему позвонили и сообщили, что приедут важные люди из местного министерства здравоохранения. Тут у Казбека Тимуровича снова прихватило сердце. Здравоохранение – это не образование. Неужели кто-то из «больных» детей заболел еще сильнее после оздоровительного лечения и в пансионат направили высокую проверку? Он сидел, уронив голову на грудь, и не знал, что делать – то ли отправляться по святым местам и молить святого Георгия о пощаде, то ли, прихватив араку, поехать к троюродному брату в дальнее село.

Про визит делегации Казбек Тимурович успел сказать тете Зине. Та уже повесила почетную грамоту на стену кухни и подолгу сидела на стуле, смотрела на нее и гордилась собой. Повариха вызвала по тревоге весь персонал и за два дня накрыла такие столы, каких ни одна делегация не видела.

Казбек Тимурович нарядился для встречи в костюм, в котором ходил на похороны и поминки. Стоял на ступеньках серьезный и торжественный. Тетя Зина в парадном костюме, с надетой задом наперед юбкой, едва держалась на ногах. Она понимала – если что, еды хватит на двойные поминки.

Тот день опять вошел в историю. Представитель министерства вручил Казбеку Тимуровичу почетную грамоту за вклад в оздоровление детей. Зинаида Ивановна удостоилась такой же грамоты. Казбек Тимурович не понимал, что происходит. Или святой Георгий над ним решил пошутить перед смертью? Зинаида Ивановна прижимала к груди грамоту и тихонько подвывала. Ни говорить, ни дышать она уже была не в силах.

Когда Казбек Тимурович увидел в числе делегатов мою бабушку, он кинулся к ней как к родной и повел в свой кабинет. Зинаида Ивановна, по дороге загрузив тарелку едой, семенила следом.

– Мария, я тебе во всем признаюсь, – сказал торжественно Казбек Тимурович, – только ты мне правду скажи. Меня посадят, да? Скажи мне как фронтовик фронтовику. Как боевой товарищ.

– Казик, сейчас стало уже интересно, – рассмеялась бабушка. – Давай рассказывай. А то я все думаю, что так складно получается? Репортаж какой-то сладкий, как твои розы. Никакой интриги. Писать не о чем. Отчет, а не репортаж.

– Мария, что я сделал? Скажи сейчас, – взмолился Казбек Тимурович.

– Ты стал новатором. – Бабушка уже едва сдерживала смех.

– Кем? Мария, говори так, чтобы я понял. А я сейчас плохо понимаю.

– Ты, дорогой Казик, изобрел новый метод лечения детей с заболеваниями дыхательной системы. То есть всех, кто у тебя в той смене был, включая мою внучку, ты вылечил. Никто не кашляет, не задыхается. Все дети скачут, как молодые жеребцы. Девочки такие красивые стали, что родители боятся их показывать – раньше времени замуж украдут. Мою внучку в ансамбль народного танца зачислили. Такая она после твоих роз тонкая и эмоциональная стала, что никто ее не узнает. Главную солистку своей красотой затмила. Выносливая стала, спокойная. Что ни скажешь, все делает – легко, будто даже не устает. Не девочка, а чудо. Что ты с ней сделал? Теперь все хотят в твой пансионат своих дочерей отправить.