Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление

Джулс уже выбиралась из машины, ее широкая улыбка была заметна даже в сумерках. На пассажирском месте рядом с нею сидела женщина намного старше, внушительная, с запоминающимся лицом – суровым и непреклонным, с прорезавшими ржаво-красную кожу глубокими складками, как на старой кожаной куртке. А ее глубоко посаженные глаза под широкими бровями оказались удивительно знакомыми – черными, словно бы очень молодыми и в то же время слишком древними для этого лица. Мать Джулс, Бонни Блэк. Я сразу узнал ее, хотя в последний раз видел лет пять назад, а в первый день в Форксе даже не вспомнил ее имени, когда Чарли упомянул о ней в разговоре. Бонни не сводила пристального, испытующего взгляда с моего лица, и я робко улыбнулся ей. Вдруг я понял, что ее глаза широко открыты, как от потрясения или страха, а ноздри раздуваются, и моя улыбка погасла.

Еще одно осложнение, как сказала Эдит.

Бонни не сводила с меня внимательных встревоженных глаз. Неужели она сразу узнала Эдит? Может, она и вправду верит в легенды квилетов?

Ответ в глазах Бонни был очевидным. Да. Верит.

12. На грани

– Бонни! – воскликнул Чарли, выходя из патрульной машины.

Поманив за собой Джулс, я кинулся под навес крыльца. За моей спиной Чарли громко приветствовал друзей.

– Ладно, притворюсь, что не видел тебя за рулем, юная леди.

– А нам в резервации рано выдают права, – отозвалась Джулс, пока я отпирал дверь и включал свет на крыльце.

Чарли рассмеялся.

– Да, как же!

– А кто еще возить-то меня будет? – Гулкий голос Бонни я узнал сразу, хотя много лет не слышал его. Я словно вернулся в детство.

Войдя в дом, я оставил дверь открытой, включил свет и повесил куртку. Потом остановился в дверях, с беспокойством наблюдая, как Чарли и Джулс помогают Бонни выбраться из машины и пересесть в инвалидное кресло.

Вскоре мне пришлось посторониться: все трое ввалились в дом, отряхиваясь от дождя.

– Вот так сюрприз, – повторял Чарли.

– Давно не виделись, – согласилась Бонни. – Надеюсь, неплохое было время, – она снова стрельнула в меня взглядом темных глаз, выражение ее лица осталось непроницаемым.

– А как же. Останетесь смотреть игру?

Джулс усмехнулась.

– На то и расчет: наш телевизор сломался на прошлой неделе.

Бонни состроила дочери гримасу.

– А Джулс, конечно, не терпелось снова увидеться с Бо, – не осталась в долгу она. Джулс хмуро глянула на мать.

– Хотите есть? – спросил я, спеша укрыться на кухне. Под пристальным взглядом Бонни мне стало неуютно.

– Не-а, мы перед отъездом поели, – ответила Джулс.

– А ты, Чарли? – спросил я, сворачивая за угол и оглядываясь через плечо.

– Конечно, – отозвался он. Его голос удалялся в сторону гостиной и телевизора. Я слышал, как скрипит кресло Бонни, которая направилась туда же.

Когда сэндвичи с сыром уже лежали на сковороде, а я резал помидоры, я услышал, как кто-то вошел и остановился у меня за спиной.

– Ну, как жизнь? – раздался голос Джулс.

– Неплохо. – Я улыбнулся: ее энтузиазм был заразителен. – А у тебя? Собрала себе машину?

– Нет, – она нахмурилась. – Деталей не хватает. Эту мы взяли на время, – она ткнула большим пальцем в сторону двора.

– Сочувствую. Но мне ни разу не встретился… как там называется эта штука, которую ты ищешь?

– Главный цилиндр тормозной системы. – Она усмехнулась. – А что с пикапом? – вдруг спросила она.

– Ничего.

– А-а. Увидела, что ты на нем не ездишь, вот и спросила.

Я заглянул в сковороду и приподнял край сэндвича, проверяя, поджарился ли хлеб.

– Меня знакомая подвезла.

– Клевая тачка, – восторженно оценила Джулс. – Вот только хозяйку я не узнала.

Я неопределенно кивнул, не поднимая глаз, и перевернул сэндвичи.

– А мама откуда-то знает ее.

– Джулс, ты не достанешь мне тарелки? Они в шкафу над раковиной.

– Сейчас.

Доставая тарелки, она молчала, и я надеялся, что продолжать расспросы она не станет.

– Так кто это был? – спросила она, ставя две тарелки на стол возле меня.

Я со вздохом капитулировал.

– Эдит Каллен.

К моему удивлению, она рассмеялась. Я поднял голову: вид у Джулс был слегка смущенный.

– Тогда все ясно, – сказала она. – А я не могла понять, почему мама стала такая странная.

Я с наивным видом поддакнул:

– Точно. Она же не любит Калленов.

– Нашла чему верить, – пробормотала Джулс себе под нос.

– Как думаешь, она скажет Чарли? – не удержавшись, тихо и торопливо спросил я.

Некоторое время Джулс смотрела на меня, разгадать выражение ее темных глаз я так и не сумел.

– Вряд ли, – наконец ответила она. – По-моему, в прошлый раз они поссорились. С тех пор они почти не разговаривали, а сегодня у них что-то вроде примирения. Так что начинать заново она не станет.

– А-а, – с наигранным равнодушием протянул я.

Я принес Чарли ужин и остался в гостиной, делал вид, что смотрю матч, и болтал с Джулс. Но в основном прислушивался к разговору старших, пытался определить, выдаст ли меня Бонни, и думал, как помешать ей, если это все-таки произойдет.

Вечер затянулся надолго. У меня было еще много уроков, но я не решался оставить Бонни наедине с Чарли. Наконец матч закончился.