Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление

Настолько нормальный ответ – я даже удивился.

Услышав скрип двери, я открыл глаза и увидел старика медика с холодным компрессом.

– Вот так, сынок, – он положил компресс мне на лоб. – Выглядишь гораздо лучше, – добавил он.

– Наверное, все уже прошло, – я сел. В ушах еще звенело, но голова не кружилась. И мятно-зеленые стены стояли, как положено.

Старик явно собирался снова уложить меня, но тут дверь открылась, и в медпункт заглянул мистер Коуп.

– К вам еще пациент, – сообщил он.

Я поспешно встал, освобождая кушетку для очередного страдальца, и вернул компресс старику:

– Возьмите, мне он уже не нужен.

В дверь вошла пошатывающаяся Маккайла, ведя Лиэнн Стивенс, еще одну мою одноклассницу с биологии. Лицо Лиэнн было желтовато-зеленым. Мы с Эдит прижались к стене, пропуская их.

– О, нет… – пробормотала Эдит. – Выйди в приемную, Бо.

Я недоуменно посмотрел на нее.

– Поверь, так будет лучше, и выйди.

Повернувшись, я протиснулся в щель закрывающейся двери медпункта. Эдит вышла следом.

– Наконец-то ты меня послушался, – поразилась она.

– Кровью пахло.

Видимо, в отличие от меня, Лиэнн мутило от вида собственной крови. По-моему, это не настолько стыдно.

– Люди не чувствуют запах крови, – возразила Эдит.

– А я чувствую, и меня от него тошнит. Кровь пахнет ржавчиной… и солью.

Она настороженно уставилась на меня.

– Ну что? – спросил я.

– Ничего.

Вышла Маккайла, посмотрела сначала на Эдит, потом на меня и снова на Эдит.

– Спасибо за помощь, – сказала ей Маккайла, приторно-сладкий тон которой подтверждал, что Эдит права: Маккайла ее на дух не переносит. – Не знаю, что было бы с Бо, если бы не ты.

– Не за что, – с насмешливой улыбкой отозвалась Эдит.

– Выглядишь лучше, – тем же тоном обратилась Маккайла ко мне. – Я так рада!

– Только руку из кармана не вынимай, – снова предупредил я.

– Крови больше нет, – заверила она уже обычным голосом. – Вернешься на урок?

– Ну уж нет. Проще не уходить отсюда, чем вернуться еще раз.

– Это уж точно… Так ты едешь в выходные? На побережье? – с этими словами она бросила еще один недовольный взгляд на Эдит, которая прислонилась к заваленной бумагами стойке и с неподвижностью статуи смотрела в пустоту.

Мне не хотелось расстраивать ее лишний раз.

– Конечно, я же сказал.

– Тогда встречаемся у отцовского магазина в десять, – она снова стрельнула глазами в сторону Эдит, словно сомневалась, стоит ли выдавать эту секретную информацию при ней. Всем своим видом Маккайла давала понять, что на Эдит приглашение не распространяется.

– Буду вовремя, – пообещал я.

– На физкультуре увидимся, – она нерешительно направилась к двери.

– Увидимся, – повторил я. Круглое лицо Маккайлы стало чуть обиженным, она еще раз взглянула на меня и вышла за дверь, ссутулив плечи. Как и вчера, мне стало совестно. Я на самом деле не хотел обижать ее, просто так получилось. Пришлось представить, как буду смотреть в ее недовольное лицо еще целый урок, на физкультуре.

– Физкультура… – проворчал я.

– Сейчас что-нибудь придумаем, – я и не заметил, как Эдит подошла и зашептала мне на ухо: – Сядь и притворись, что тебе плохо.

Задача оказалась несложной: бледным я выгляжу всегда, а после недавнего головокружения мое лицо по-прежнему блестело от испарины. Я опустился на скрипучий складной стул, запрокинул голову, прижавшись затылком к стене, и закрыл глаза. Обмороки страшно выматывают.

Я услышал, как Эдит негромко позвала:

– Мистер Коуп!

Когда он вернулся за стойку, я не слышал, однако сейчас откликнулся сразу же:

– Да?

– Следующим уроком у Бо физкультура, а ему, кажется, все еще плохо. Наверное, будет лучше, если я прямо сейчас отвезу его домой. Вы не могли бы дать ему освобождение от урока?

Ее голос стал прямо-таки медовым. Представляю, каким головокружительным взглядом она одарила мистера Коупа.

– Наверное, и ему освобождение, и тебе тоже – да, Эдит? – срывающимся голосом спросил он.

Ну почему я так не могу?

– Нет, у меня урок у мистера Гоффа, он меня отпустит.

– Вот и хорошо. Поправляйся, Бо, – обратился он ко мне. Я слабо кивнул, самую малость переигрывая.

– Сам дойдешь? Или снова помочь тебе? – Эдит стояла спиной к мистеру Коупу, поэтому усмехалась с нескрываемым сарказмом.

– Дойду.

Встал я с опаской, но убедился, что чувствую себя неплохо. Придерживая передо мной дверь, Эдит вежливо улыбалась, но ее глаза насмешливо блестели. Чувствуя себя глупо, я вышел под холодный мелкий дождь. Впервые в жизни я обрадовался воде, падающей с неба, и подставил лицо дождю, чтобы он смыл липкую испарину.

– Спасибо, – сказал я Эдит, вышедшей за мной. – Ради того, чтобы отделаться от физкультуры, можно и в обморок упасть!

– Не за что, – ее взгляд был направлен мимо меня.

– Так ты поедешь? В субботу, на побережье? – Хорошо бы она согласилась, хоть это и маловероятно. Невозможно было представить даже, чтобы она села в машину к кому-нибудь из ребят нашей школы – она из другого мира. Но от одной только надежды, что и она поедет вместе с нами, я впервые подумал о поездке с энтузиазмом.

– А куда вы едете?

Эдит все так же безучастно смотрела вперед, но, судя по вопросу, была готова обдумать предложение.