Сумерки / Жизнь и смерть: Сумерки. Переосмысление

Однако Элис будто невзначай последовала за мной, сделав вид, что ей надоело сидеть в гостиной. Знать бы, какие именно распоряжения на мой счет дал ей Эдвард. Я рухнула поперек кровати, а Элис, скрестив ноги, уселась рядом. Поначалу я не обращала на нее внимания, почувствовав внезапную усталость. Но через несколько минут паника, которая почти не ощущалась в присутствии Джаспера, завладела мной окончательно. Я свернулась в клубок и обхватила колени руками.

– Элис… – позвала я.

– Да?

Я старалась говорить спокойно.

– Как думаешь, что они сейчас делают?

– Карлайл хотел увести следопыта как можно дальше на север, подпустить поближе, а потом внезапно напасть на него. Эсме и Розали должны были ехать на запад, пока женщина следует за ними. Если она повернет обратно, им следовало сразу вернуться в Форкс и не спускать глаз с твоего отца. Если никто из них не звонит, видимо, у них все в порядке. Может быть, следопыт слишком близко, и они опасаются, что он подслушает разговор.

– А Эсме?

– Думаю, она уже в Форксе. И не звонит, чтобы ее не подслушала Виктория. По-моему, они просто решили перестраховаться.

– Как думаешь, они в безопасности?

– Белла, сколько раз тебе повторять, что никакая опасность нам не грозит?

– А ты сказала бы мне правду?

– Да. И всегда буду говорить, – ее голос казался искренним.

На минуту задумавшись, я решила поверить ей.

– Тогда скажи… как становятся вампирами?

Мой вопрос застал ее врасплох. Она притихла. Я перекатилась на спину, чтобы взглянуть на нее, и мне показалось, что она колеблется.

– Эдвард не разрешает рассказывать тебе об этом, – твердо ответила она, но мне показалось, что с его решением она не согласна.

– Так нечестно. Мне кажется, я вправе знать.

– Да.

Я выжидательно смотрела на нее.

Она вздохнула.

– Он выйдет из себя.

– Его это не касается. Это наше с тобой дело. Элис, я прошу тебя, как подругу.

Как-то получилось, что мы и вправду стали подругами, словно были знакомы с давних пор.

Она смотрела на меня прекрасными мудрыми глазами… и наконец решилась.

– Я расскажу тебе основные принципы. Как это произошло со мной, я не помню, а сама ничего подобного не делала и даже не видела, как делают другие, поэтому не забывай, что я могу поделиться лишь теоретическими знаниями.

Я ждала.

– У нас, как хищников, арсенал физических возможностей отличается избыточностью: оружия у нас гораздо больше, чем на самом деле требуется. Это сила, скорость, острое зрение, слух и обоняние, не говоря уже о том, что некоторые из нас, как Эдвард, Джаспер и я, наделены особыми способностями. Мало того: мы, как насекомоядные цветы, красивы и физически притягательны для нашей добычи.

Я сидела, не шелохнувшись, и вспоминала, как многозначительно Эдвард демонстрировал мне свои возможности на лесном лугу.

Элис расплылась в широкой зловещей улыбке.

– У нас есть еще одно, совершенно ненужное оружие: наш яд, – ее зубы блестели. – Этот яд не убивает, только парализует. Он действует медленно, распространяясь по организму вместе с кровью, так что наша жертва после укуса ощущает слишком острую физическую боль, чтобы спасаться от нас бегством. Но как я уже сказала, это избыточное оружие. Если мы подошли достаточно близко, чтобы укусить жертву, ей уже не сбежать. Разумеется, из любого правила есть исключения. К примеру, Карлайл.

– Значит… если яду ничто не помешает распространиться… – пробормотала я.

– Требуется несколько дней, чтобы перерождение завершилось – в зависимости от того, сколько яда в крови и насколько близко к сердцу попал яд. Пока сердце продолжает биться, яд распространяется, исцеляя и преображая организм по мере своего продвижения. Наконец сердце останавливается: перерождение завершено. И все это время жертва кричит и жаждет смерти, как избавления.

Я содрогнулась.

– Как видишь, приятного мало.

– Эдвард говорил, что это очень тяжело… но я не поняла, – призналась я.

– В каком-то смысле мы, как акулы: однажды почувствовав вкус крови или даже ее запах, мы уже не в силах устоять перед искушением. Вкусить крови означает дать волю безумию. Тяжело обеим сторонам: вампир сходит с ума от жажды крови, его жертва – от невыносимой боли.

– Как думаешь, почему ты ничего не помнишь?

– Не знаю. Для всех остальных боль при перерождении стала самым мучительным воспоминанием о человеческой жизни. А я совсем не помню, как была человеком, – грустно закончила она.

Мы лежали тихо, углубившись каждая в свои мысли.

Часы отсчитывали секунды. Глубоко задумавшись, я почти забыла о присутствии Элис.

Вдруг безо всякого предупреждения Элис подкинуло на постели, она легко вскочила на ноги. Рывком подняв голову, я удивленно уставилась на нее.

– Что-то изменилось, – голос звучал взволнованно, но обращалась она уже не ко мне.

В дверях она столкнулась с Джаспером: видимо, он слышал и наш разговор, и ее неожиданный возглас. Джаспер положил ладони на плечи Элис, повел ее обратно к кровати и усадил на край.

– Что ты видишь? – настойчиво спросил он, заглядывая ей в глаза. Взгляд Элис был устремлен куда-то очень далеко. Я придвинулась ближе и наклонилась к ней, вслушиваясь в негромкие быстрые слова.