Судьба не прячется в шкафу

Когда температура спала, и ко мне вернулся голос молодой девушки, а не прокуренного алкаша, железная хватка Эрнеста все же ослабилась. Я убедила, что мне можно и нужно вставать и двигаться, особенно в сторону ванны. Ночевать ему у меня не обязательно (даже если мне хочется), и что я уже в состоянии позаботиться о себе. К тому же, он и сам был ничем не лучше меня: ходил медленно, немного согнувшись (видимо от сильных ударов), пару раз я замечала, как его мучала головная боль (усердно тер виски) и даже глотал таблетки от тошноты. Все признаки сотрясениямозга — но ему же знать лучше! Он же у нас квалифицированный доктор…

К слову о докторах!

Набираю номер Эмира.

— Привет, Полина, как себя чувствуешь? — голос бодр и весел, несмотря на то, что сейчас только семь утра.

— Привет, как новая. Мне нужны твои знания в области медицины.

— О, что-то в последнее время они слишком многим нужны. Скоро придется вводить тариф на ваши вопросы. Ну, вещай, птичка.

— Как лечить сотрясение мозга?

— Какая степень?

Так, а вот это уже не смешно…Я откуда знаю?

— Ну, такая…Не очень тяжелая.

Смеется.

— Нет такой степени, Полина. Тошнота? Рвота? Потеря сознания? Если да — сколько? Есть ли нарушения функции органов? Заторможенная речь? Вообще какого рода травма?

Пф… Хотел позвонить, чтоб узнать, а запуталась еще больше.

— Сознание, вроде, не терял. Ну, голова болит. Тошнит немного… Рвоты, по-моему, нет.

— Вообще-то, было бы неплохо обследоваться, чтоб поставили диагноз. И с сотрясением обычно кладут в больницу.

— Он не ляжет. Эрн… — прикусываю язык.

— Да, знаю, — усмешка. — Постельный режим, избегать умственных нагрузок и ограничить телефоны, телевизоры и компьютеры.

— Спасибо! — благодарю я.

— Не за что, больному привет.

Отключился.

Ну и ладно! Зато я знаю, что нужно делать.

Вечером, когда Эрнест приходит на обход, я встречаю его загадочной улыбкой и многообещающим взглядом.

— И что ты задумала? — спрашивает с порога.

Подхожу к нему, беру за плечи и медленно двигаюсь в сторону кровати. Он пятится, удивленно взирая на меня, пока ноги не упираются в кровать и он не падает. Немного морщится и строю взгляд «прости, забыла».

— Что ты делаешь?

— Меняемся ролями, — улыбаюсь.

— В смысле? — Эрнест совсем офигел от происходящего.

— Теперь я твой доктор. И учтите, пациент, я могу еще и кусаться. — выставляю указательный палец перед собой.

— Мне не нужен доктор, — пытается встать, но мои руки упираются ему в плечи.

— Теперь я решаю: кто тебе нужен. Итак, — ложусь рядом, — так как твоя поломка не лечится лекарствами, то будем просто лежать.

— И как долго?

— Не знаю, забыла спросить, — пожимаю плечами.

— А работа? — выгибает бровь.

— У нас больничные. У меня есть один знакомый доктор, он за шоколадку такие болезни нам напишет, что до конца года сможем приходить, когда вздумается.

— Ладно, — соглашается он, — но что мы будем делать? Лежать — не вариант.

— Не знаю, можем фильм посмотреть. Какой ты хочешь? — поднимает глаза к потолку, — нет, стой! Не думай! Тебе нельзя! Я сама… Блин, тебе же нельзя смотреть телек.

— Кто вообще тебе эту ерунду сказал?

— Это не ерунда, а рецепт лечения. Давай, я лучше тебе книжку какую-нибудь прочту? Только легкую, чтоб не нужно было думать.

— Помнишь ту, что ты впихнула мне, чтоб не знакомить с подругой?

— Да… — осечка, — эй! Это была просто рекомендация…

— Так вот, читай ее. Там думать не то что не надо, там это запрещено.

Следующий час я читала ему про правильное питание для ленивцев, идиотов и блондинок. Мы смеялись почти с каждой страницы, при чем так сильно, что сотрясение чуть и у меня не случилось. Не уверена, что лечу его правильно, но как умею!

Потом мы долго спорили, кому из нас нужно сходить за чаем: больной и еще не окрепшей мне или нездоровому и слабому Эрнесту. В итоге пошли вместе, на случай: если кто-то один упадет в обморок, то незамедлительно помочь.

Обморока не было, зато был вкусный чай с лимоном и долгие разговоры ни о чем. Нелепые шутки, искренние улыбки, короткие и быстрые переглядки, как вспышки грозы.

— Спать мне тоже под твоим наблюдением? — широко улыбается.

— Нет, спать можешь сам, но после клятвы.

— Торжественно клянусь, — кладет левую ладонь на правую грудь, складываю руки на груди и осуждающе качаю головой, закатывает глаза и кладет правую ладонь на левую грудь, — Торжественно клянусь не думать, не смотреть и не читать! А так же не вспоминать про двенадцать мифов 21 века, и ягоды годжи, которые упоминались в десятом мифе.

— Ты запомнил, — прищуриваю глаза, — зачем? Тебе вообще-то нельзя было думать! Все лечение напрасно, — всплескиваю руками.

— Спокойной ночи, — залезает в шкаф, прикрывает дверцы за собой и шоколадная макушка исчезает.

Утром, едва раскрыв глаза, иду к нему. Незачем больному человеку с сотрясением по шкафам лазить. Тихонько открываю двери и вылезаю наружу.

Эрнест еще спит, развалившись на пол кровати. Вот же Король!

Тихонечко крадусь на кухню, завариваю чай. По возвращению в комнату застаю больного лениво разминающего свою шею.

— Осторожнее с резкими движениями, — застываю на пороге с кружкой.