Судьба Лондона. Шесть возможных катастроф

Проснувшись, он понял, что часы бьют девять. Поразмыслив и задав пару вопросов другому обитателю дома, Хакнесс к своему ужасу обнаружил, что проспал почти два раза. Было девять часов утра, а он проспал двадцать три часа! И, насколько Хакнесс мог судить, не было никаких признаков того, что туман ослабевает.

Он переоделся и смыл с себя жирную слизь, насколько позволяли холодная вода и мыло. На улицах было много людей, в основном охотившихся за едой; ходили рассказы о людях, найденных мертвыми в сточных канавах. Продвижение было медленным, но благодаря полному безлюдью оно было безопасным и возможным. Люди говорили, затаив дыхание, под тяжестью навалившейся на них беды.

Новости, которые приходили с расстояния в несколько миль за пределами района, сообщали о ясном небе и ярком солнце. Больных было очень много, и врачи не могли справиться с ними, особенно с юными и нежными.

И казалось, что бедствие становится все тяжелее. Шесть миллионов человек дышали тем кислородом, который имелся. Хакнесс вернулся в свои покои, где его ждал Элдред.

– Это не может так продолжаться, ты же понимаешь, – резко сказал тот.

– Конечно, не может, – ответил Хакнесс. – Воздух на исходе. Пойдемте со мной в Скотланд-Ярд и помогите убедить Уильямсона провести мой эксперимент.

– Что! Вы хотите сказать, что он все еще упрямится?

– Знаете, возможно, сегодня он настроен по-другому. Пойдемте.

Уильямсон был в подавленном состоянии духа. У него не нашлось оптимистичных слов, когда Хакнесс предположил, что не что иное, как сильное метеорологическое возмущение, избавит его от смертельной опасности тумана. Настало время радикальных мер, и если они не помогут, то все станет не хуже, чем было до этого.

– Но сможете ли вы справиться с этим? – спросил Уильямсон.

– Думаю, да, – ответил Хакнесс. – Конечно, это риск, но все уже давно подготовлено. Мы можем начать после завтрашней полуночи или в любое другое время.

– Очень хорошо, – вздохнул Уильямсон с видом человека, который понимает, что зуб все-таки придется вырвать. – Если это приведет к беде, меня попросят подать заявление об отставке. Если я откажусь…

– Если вы откажетесь, есть вероятность, что вы не пожелаете другой работы, – мрачно сказал Хакнесс. – Давайте начнем, Элдред.

Они пробирались сквозь черную удушливую тьму, слабея, изнемогая и потея всеми порами. В атмосфере витала какая-то мутная духота, которая, казалось, отнимала все силы и энергию. В любое другое время прогулка до Кларенс-Террас была бы удовольствием, а сейчас это было каторгой. Они нашли свою цель после долгих поисков и усилий. Хакнесс вскрикнул в дверном проеме. Послышался звук шагов, и голос Синтии Гримферн.

–Какое счастье узнать, что с вами все в порядке, – сказала она. – Я представляла себе всевозможные ужасы, происходящие с вами. Неужели это никогда не кончится, Мартин?

Она тихо заплакала от горя. Хакнесс нащупал ее руку и нежно сжал ее.

– Мы собираемся проверить мою отличную теорию, – сказал он. – Со мной Элдред, и мы получили разрешение Уильямсона на работу с аэрофаном. Где сэр Эдгар?

Гримферн был в большой мастерской в саду. Как мог, он возился с какими-то механизмами для увеличения мощности электрического освещения. Хакнесс достал из кармана странного вида лампу с двойными отражателями.

– Выключите эту динамо-машину, – сказал он, – и дайте мне гибкую трубку. У меня есть небольшая идея, которую одолжил мне Брамли, электрик. С этим вашим 1000-вольтовым генератором я могу получить свет, равный 40 000 свечей. Вот так.

Щелкнул выключатель, и остальные ошеломленно отпрянули назад, прижав руки к глазам. Огромный световой поток, с которым невозможно столкнуться в обычных обстоятельствах, освещал мастерскую слабым свечением, похожим на зимний рассвет. Этого было достаточно для всех прикладных целей, но для глаз, которые два дня и ночь ничего не видели, это было очень болезненно.

Синтия разразилась безудержным смехом. Она увидела мужчин, чумазых и грязных, почерневших и засаленных, словно только что из кочегарки в открытом тропическом море. Они же рассматривали высокую, изящную девушку в смешной пародии на кухарку, которая вытирала заплаканное лицо тряпкой с черным блеском.

Но они все же теперь могли видеть. Вдоль всего пола мастерской лежал странный сигарообразный аппарат с причудливыми крыльями и хвостом, как у рыбы, но способный поворачиваться в любом направлении. Вытащить это странно выглядящее чудовище представлялось проблемой, но поскольку весь торец мастерской был сконструирован так, чтобы его достать, трудность была невелика.

Это был аэрофан сэра Эдгара Гримферна, построенный под его собственным руководством и при содействии Хакнесса и Элдреда.

– Это будет немного рискованно в темноте, – задумчиво сказал сэр Эдгар.

– Да, сэр, но я надеюсь, что это будет означать спасение огромного города, – заметил Хакнесс. – Нам будет нетрудно подняться, а что касается спуска, то не забывайте, что в нескольких милях за окраиной Лондона атмосфера совершенно чистая. Лишь бы взрывчатка была достаточно мощной!