Судьба Лондона. Шесть возможных катастроф

– Обедать, – отрывисто ответил Хакнесс. – После этого я собираюсь заняться своими делами в Риджентс-парке. У меня там есть аэроплан Гримферна и красивая теория о взрывчатке. Сложность в том, чтобы получить согласие властей на проведение экспериментов. Полиция категорически запретила эксперименты с взрывчатыми веществами, запущенными в воздух над Лондоном. Но, возможно, на этот раз мне удастся их припугнуть. Ничто не доставит мне большего удовольствия, чем увидеть, как поднимается ветерок, но, с другой стороны…

– Значит, сегодня вечером вы свободны? – спросил Элдред.

– Нет, не свободен. Но времени еще будет предостаточно. Я иду с сэром Эдгаром Гримферном и его дочерью к Ирвингу, если, конечно, кто-то сможет увидеть Ирвинга сегодня вечером. У меня есть шанс всей жизни, но я бы хотел, чтобы он уже миновал, Элдред, мой мальчик. Если ты придешь около полуночи…

– Обязательно, – с нетерпением сказал Элдред. – Я собираюсь участвовать в этом деле. И я хочу знать все об этой взрывной идее.

II

В этот вечер Мартин Хакнесс одевался менее старательно, чем обычно. Он даже забыл, что у мисс Синтии Гримферн было сильное предубеждение в пользу черных вечерних галстуков, и обычно он с большим почтением относился к ее мнению. Но сейчас он думал о другом.

Пока Хакнесс ехал по направлению к Кларенс-Террас, ничего аномального не наблюдалось. Ночь была желтой, более чем типичной для этого времени года, но никаких проблем с движением не было, хотя ниже по реке фарватер лежал под плотным слоем облаков.

Хакнесс жадно принюхался к воздуху. Он обнаружил или ему показалось, что обнаружил в атмосфере какой-то едкий запах. Когда кэб приблизился к Трафальгарской площади, Хакнесс услышал крики и голоса, поднятые в знак выражения недовольства. Внезапно кэб словно погрузился в стену тьмы.

Это было так стремительно и неожиданно, что подействовало с неожиданной силой. Лошадь, казалось, рысью бросилась в густую черноту. Стена сомкнулась так стремительно, скрыв за собой часть Лондона, что Хакнесс мог только смотреть на нее с открытым ртом.

Хакнесс поспешно выпрыгнул из кэба. Черная стена была такой громадной и непроглядной, что лошадь скрылась из виду. Машинально извозчик дал задний ход. Лошадь появилась перед кабиной с ослепительной быстротой фокусника. Со стороны Уайтхолла подул тонкий ветерок. Именно этот воздушный поток, попав в образующуюся воронку, рассекал туман по краю кромки.

– Не пью уже восемнадцать лет, – пробормотал извозчик, – так что все происходит в реальности. А что вы скажете по этому поводу, сэр?

Хакнесс пробормотал что-то бессвязное. Пока он стоял там, черная стена поднялась, как занавес на сцене, и он оказался под крышей фургона. В оцепенении он похлопал лошадь по боку. Он посмотрел на свою руку. Она была жирной, маслянистой и грязной, как будто он побывал в машинном отделении большого лайнера.

– Поехали как можно быстрее, – крикнул он. – Это туман, небольшой подарок от горящей нефти. В любом случае, сейчас его уже нет.

Действительно, черный занавес поднялся, но в атмосфере стоял запах горящей нефти. Фонари и витрины магазинов были забрызганы и заляпаны чем-то, что можно было принять за черный снег. Движение на улицах было на время остановлено, нетерпеливые пешеходы с тревогой и волнением обсуждали ситуацию, мужчина в вечернем костюме был занят тщетной попыткой очистить рубашку от черных пятен.

Сэр Эдгар Гримферн был рад видеть своего доброго друга. Если бы Гримферн был сравнительно беден и меньше увлекался стрельбой по крупной дичи, он, несомненно, стал бы большим научным светилом. Все, в чем была хоть капля приключений, увлекало его. Он с энтузиазмом относился к летательным аппаратам и вообще к аэропланам. В доме 119 по Кларенс-Террас были большие мастерские, где Хакнесс проводил много свободного времени. Эти двое собирались в скором времени поразить мир.

Хакнесс задумчиво пожал руку Синтии Гримферн. На ее симпатичном интеллигентном лице промелькнуло легкое недоумение, когда она заметила его галстук.

– На нем большая клякса, – заметила она, – и она сослужит вам хорошую службу.

Хакнесс объяснил. У него была лестная аудитория. Он рассказал о странном происшествии на Трафальгарской площади и величественной сцене на реке. Он наглядно изложил теорию, которую построил на этом. Весь ужин шла оживленная дискуссия.

– Мораль в том, что мы погрузимся в киммерийскую тьму, – сказала Синтия, – то есть если опустится туман. Если вы думаете, что вам удастся напугать меня и избавить от вечернего развлечения, то вы ошибаетесь.

По мере того как троица ехала в направлении Лицейского театра, туман становился все темнее и гуще. То тут, то там появлялись пятна темного едкого тумана, похожие на клубы дыма, в которых появлялись и исчезали фигуры, выныривающие с другой стороны, задыхаясь и кашляя. Эти клубы тумана были настолько локальными, что на широкой улице их можно было даже отчасти избежать. От одного фонарного столба к другому свисали клубы пара, воздух был наполнен неприятным тошнотворным запахом.