Судьба гусара

— Благодарю за службу! Молодцы. Есть что доложить?

— Никак нет, вашбродь. Все спокойно.

Дав лошади шенкеля, гусар неспешно поехал дальше, наслаждаясь зарождающимся днем, теплым, солнечным и спокойным. Хотя здесь, в суровых финских краях, солнце в любой момент могло смениться проливным дождем, ветром и хмарью. Подует ветер с моря — и нате вам!

— Слава!

— Честь!

— Здрав-желаем, ваш-бродие!

Солнышко между тем вставало уже, сияющий край его показался над дальним лесом, и пуговицы на доломане гусара вспыхнули ярким золотом. Настолько ярким, что привлекли внимание ворон, внезапно выпорхнувших из придорожных кустов серой крикливой стаей.

С чего б они так резко-то? Может, не в пуговицах дело? Не поворачивая головы, Денис пустил лошадь шагом и прислушался. Ну, точно! Прямо за ним явно кто-то шел! Шел не по дороге, кустами пробирался… скорее всего, там была тропа.

А ну-ка…

— Стой, кто идет!

Вмиг развернув коня, гусар выхватил пистолеты.

— Немедленно покажись, иначе стреляю!

Кусты затрещали, зашевелились…

— Hyvää huomenta, Herra upseeri! Hyvää huomenta!

— И вам доброе утро, девушки! — окинув удивленным взглядом выбравшихся из кустов девиц, Давыдов поспешно убрал оружие. — А! Старые знакомые! Ну, здравствуй, Анна-Кайса, и тебе салют, Миина.

Девчонки-то оказались знакомыми. Подружки-хохотушки, двоюродная племянница баронессы, очень похожая на знаменитую Кайсу Мякярайнен и ее подруга, тоже такая же белобрысая, правда, в отличие от Анны-Кайсы, — пухленькая. Это совсем неплохо, когда девушка пухленькая, есть за что потрогать, помять. Впрочем, и у тощих да почти безгрудых тоже есть свой шарм, особенно если девушка доброжелательная и веселая. Многие, правда, считают тощих девчонок завистливыми и злыми, однако Дэн много раз убеждался, что это не так.

— Вы что тут по лесам-то? — спешившись, гусар галантно поклонился. — За грибами-ягодами вроде бы рано. Заблудились, что ли?

— Keräämme yrttejä, — Анна-Кайса, кажется, поняла, заулыбалась. — Мы травы собирать. Лечебные. От всех болезни, да.

Подружка ее, пухленькая Миина, показала мешочек, полный только что сорванной травы.

— Ах, вон оно что, — улыбнулся Денис. — Все с вами ясно. В этой стороне больше не собирайте — тут враг рядом — швед. Швед, понимаете?

— Да, да, понимать. Ruotsalaiset.

— Вон туда идите. Вон, где рябины… туда… — Давыдов показал рукой, и девушки понятливо закивали, повернулись, пошли.

— Ну, прощайте, барышни, — вскочил в седло гусар. — Думаю, еще свидимся!

— Hyvästi, Herra upseeri! Onnea, — повернувшись, подружки помахали руками — до свидания, мол, господин офицер! Удачи.

На этом, однако же, нежданные встречи не закончились. Повернув лошадь на лесную дорожку, ведущую к озеру, Денис нос к носу столкнулся с каким-то пареньком, по всей видимости, местным. Этакий оборванец, белобрысый и чумазый гаврош, судя по зажатому в ручонке хлысту — подпасок. Ну, с этим все было ясно.

— Что, корову потерял, парень? — покладисто ухмыльнулся Денис. — Следить надо лучше.

Парнишка болезненно скривился, поправив круглую вязаную шапку:

— Täplikäs lehmä, Kyllä… kirjava… Телка, телка, косподин. Исчу. Ви не видеть?

— Не, — рассмеялся штабс-ротмистр. — Не видал я твою корову. Сам ищи, раз не уберег. Волки ее уж, поди, съели. Эх ты, раззява!

— Волки — плехо, — закручинился пастушок. — Эй, эй…

На левом запястье подростка запеклась кровь… недавний порез? Или просто поцарапался об сучок, об колючку…

— Знамо дело, плохо, — потянувшись, Давыдов лениво зевнул, прикрыв рот ладонью. — Ищи-ищи, парень.

Поклонившись с неожиданной для подпаска грациозностью, мальчишка быстро зашагал прочь. Шел он как-то неуверенно, да и хлыст держал, словно жезл. Обычно пастухи хлыст на плечо закидывают… да и… Вон тут какие репейники-то наросли, да и крапива немаленькая! Любой бы пацан сейчас… да хлыстом… да со свистом! Только ошметки бы кругом полетели — раззудись, плечо! Этот же, вон, идет себе да оглядывается, словно волчонок… Переживает, видать, из-за пропавшей телки. А что русский учит — молодец! Денис и сам вызубрил несколько финских фраз, а, ежели б вдруг судьбе стало угодно оставить его нести службу в здешних краях — так и язык бы выучил, даже два — финский и шведский.

Проверив караулы, Давыдов выгадал время и свернул в сторону знакомой мызы, намереваясь навестить красавицу Матильду. Коль службе это не мешает, почему бы и нет? Хорошо бы, чтобы там никто не мешал… Чтоб не было никаких гостей, племянниц… Так вроде рано еще для гостей… Да и, в случае чего, всегда можно поехать покататься… к тому ручейку. Денек-то вроде бы неплохой начинается.

Спрыгнув с седла, Денис привязал коня у забора и поднялся на крыльцо:

— Здравствуйте, мадам! Hyvää huomenta. Не спите уже?

— О, господин гусар, заходите! — из гостиной послышался звонкий голосок баронессы. — Вешайте кивер, саблю… У нас, кстати, гость. Да вы его знаете — Амадеус Шенгранн, банкир. Он, знаете ли, ведет финансовые дела мужа… и мои личные тоже, да.

Не сказать, чтоб Денису было так уж приятно лицезреть унылую физиономию банкира, однако делать нечего. Гость так гость.