Судьба гусара

— Господин ротмистр… — Дэн едва успел откушать и выпить пива, как перед ним возник какой-то унтер-офицер с шикарными густыми усами. Усач этот показался Давыдову смутно знакомым, Денис явно его уже видел, вот только пока не мог вспомнить, где.

— Что вам угодно, фельдфебель? — поставив кружку, нелюбезно осведомился гусар.

— Вы спрашивали о снабженцах авангарда князя Багратиона, вашбродь? — фельдфебель вдруг дернул шеей… совсем как штабс-капитан Овечкин в старом советском фильме. И вот тут-то Денис и вспомнил: каптенармус! Тот самый усач, что сидел в придорожном трактире… когда Эльза… и потом…

— Да, спрашивал, — Денис пригладил усы. — Вахмистр передал?

— Да, он, — не стал скрывать каптенармус. — Тут вот какое дело, вашбродь… Я кое в чем господину майору помогаю… Может, и вам смогу помочь, ежели вдруг вопросы возникли.

— Возникли, возникли, фельдфебель, — гусар сурово сдвинул брови и продолжал, сверля каптенармуса взглядом: — Где девять подвод муки? Восемнадцать подвод сена? И это я еще не спрашиваю об амуниции?

— А мы все отправили, — развел руками усач. — Так и есть, вашбродь. Лично подводы грузил! Неужто не дошли?

— Как же, дошли… — Давыдов постепенно загорался бешенством, затянутая в лайковую перчатку рука его нервно теребила эфес сабли. — Четыре подводы! А остальные где, мать вашу? А ну отвечать, живо!

Гусар от души стукнул кулаком по столу, так, что стоявшая там опустевшая пивная кружка подпрыгнула и жалобно задрожала.

— Не могу знать, вашбродь! — вытянулся фельдфебель. — Но мы отправляли.

— Что же сено-то, волки, что ли, съели? — покусав губы, в ярости осведомился Денис.

— Не волки… французы-с… Тут их много шастает по лесам. Налетят, знаете ли, и вот…

Еще немного, и Денис зарубил бы саблей эту наглую интендантскую сволочь! Да и вообще все бы здесь разнес в щепки — возникло вдруг такое желание… впрочем, даже не вдруг…

Кто его знает, как бы там все обернулось, коли б не появление майора Фельдена — вовремя, надо сказать.

— Господин ротмистр? Адъютант князя Багратиона? Что ж, наслышан, наслышан…

Майор в темно-зеленом пехотном мундире, придерживая на боку шпагу, улыбнулся, растянув тонкие губы. Одни губы и улыбались, только не глаза — маленькие, бесцветные, они выглядели колючими и холодными, словно лед.

— Господин майор… — поднявшись на ноги, Давыдов вежливо отдал честь.

— Прошу за мной, господин ротмистр, — гостеприимно предложил интендант. — Сейчас все бумаги поднимем, посмотрим… Разберемся, что к чему.

По бумагам так все и вышло, как говорил каптенармус-усач. Все подводы авангарду были отправлены…

— Вот видите ротмистр, тут и подпись моя стоит… — Бледное лицо майора, вытянутое и словно бы приплюснутое с боков, прямо-таки светилось радостью и желанием услужить… Вот только взгляд оставался прежним — холодно-неприязненным, враждебным.

— Подпись подписью, — упрямо набычился Денис, — а подводы-то где?

— Бог с вами, ротмистр, — Фельден махнул рукой. — Французские егеря вполне могли захватить. Сами знаете, они к нам не раз прорывались… А на каждую подводу солдат не напасешься. Тем более — вы должны были встречать.

— Мы и встречали. То, что осталось… Так что, господин майор? Солдаты пусть будут без пищи… А кони без овса?

Как видно, в голосе и позе гусара интендант заметил что-то для себя угрожающее, нечто такое, что заставило майора нервно потеребить пальцами обшлага мундира.

— Ладно… что-нибудь придумаем, выкроим… Вы не беспокойтесь так, ротмистр.

Фельден обмакнул перо в бронзовый чернильный прибор и, что-то быстро набросав на листе желтоватой бумаги, кликнул фельдфебеля — уже знакомого Давыдову усача.

— Каптенармус лично проследит за погрузкой, — мягко улыбнулся майор. — Вот… пять подвод с фуражом. Три — с мукою…

— Три?!!!

— Пока, пока три… Позже еще отправим. Подождать надо… чуть-чуть…

Заглянувшее в окно кабинета солнышко отразилось на чернильном приборе… Позолоченный и, видимо, весьма недешевый, в виде двух рыцарей с крестами и орлом. Герб Тевтонского ордена. Однако трофей.

Пока Денис Васильевич имел дело с майором, верный слуга-ординарец Андрюшка тоже не тратил время даром, перекидываясь словом с каждым встречным-поперечным. Да и сам Давыдов вовсе не собирался скоро уезжать. Отказавшись от предложенного ушлым интендантом обеда, молодой человек еще посидел в трактире, послушал сплетни и даже припомнил, как полтора года назад проходил практику в ОБЭП — отделении уголовного розыска по борьбе с экономическими преступлениями.

Гусар беседовал с одним, с другим, с третьим… И постоянно ощущал на себе чей-то тяжелый взгляд! Даже не взгляд — взгляды. Ну да, вон и вахмистр с одутловатым лицом, вон и усач-каптенармус…

Давыдову того и надо было! Напугать. Заставить работать — отыскать, отправить авангарду генерала Багратиона продукты и фураж!