Строговы

— Ах, собаки! Ну, а я расквитался. — Артем хотел было рассказать о своей встрече с Епифановым, но в этот момент на поляне перед домом, освещенный багровыми отблесками пожара, появился Акимка Мишуков. Лошадь его, одичавшая от стрельбы, металась, вставая на дыбы.

— Дядя Архип! Артем! — кричал парнишка, стараясь изо всех сил сдержать ошалевшую кобылицу.

Артем и Архип бросились на его тревожный зов, перепрыгивая через вороха соломы, неизвестно откуда принесенной партизанами.

— Дядя Архип… дядя Калистрат велел… Тырр, холера! — Акимка едва сдерживал распалившуюся лошадь.

— Говори ладом! — прикрикнул Архип на Акимку.

— Белые вон в том хуторе…

— Кто прознал?

— Дядя Калистрат разведку посылал.

— Скачи, Аким, пусть Калистрат атакует без промедления, — приказал Архип.

Акимка привстал в стременах, отпустил поводья, и кобылица, привыкшая к повадкам своего молодого хозяина, рванулась вперед. Но не успел он отъехать полсотни шагов, как за кустарником на соседнем хуторе зататакал пулемет. Пули завизжали по сторонам, гулко ударяясь о промерзшую землю. Дико всхрапывая, грохнулась на дорогу убитая шальной пулей лошадь. Хуторские собаки протяжно завыли.

— Ложись, ребята, ложись! — прокричал Архип, падая вслед за Артемом в снег.

— Ну, дядя Архип, расшевелили мы осиное гнездо, — сказал Артем, подгребая к себе с дороги солому.

Пулемет, протрещав еще два-три раза короткими очередями, умолк. Смолкли и собаки. Стало так тихо, что слышалось, как потрескивают, отплевываясь угольками, бревна горящего дома.

— Дядя Архип, собирай всех к месту, пока нас опять не угостили из пулеметов, — проговорил Артем, вставая на колени.

— Мужики, айда к месту! Раненых и убитых с собой! — распорядился Архип и, вскочив, бросился за Артемом, не разгибая спины.

На заснеженной полянке, освещенной пламенем, взлетавшим в поднебесье, замелькали человеческие фигуры. Вскоре на берег речки стянулся весь взвод. Тут лежали уже перенесенные из горящего дома убитые Михайла Крутояров и новосел Павел Громыкин. Потом принесли раненых. Их оказалось трое: два новосела и волченорский пастух Кирилл Забегалов.

Архип послал одного партизана на стоянку отряда за подводой. Отрядный санитар Поликарп Мелешкин начал перевязывать раненых длинными холщовыми бинтами. Раненые стонали и вскрикивали, но партизаны словно не слышали их. Другое сейчас занимало мужиков. Архип вместе с Артемом и прискакавшим сюда же Калистратом обсуждали план дальнейших действий. Разведчики, посланные Калистратом, обнаружили белых еще на двух хуторах. Пулеметный огонь не позволил Калистрату атаковать ближний хутор, и Калистрат прибежал к Архипу на совет. Партизаны бегло обменялись мнениями, и Архип сказал:

— Стало быть, будет так: поделимся и повзводно кинемся на хутор сразу. Пусть беляки думают, что сил у нас тут несметно. Стрелять при крайней необходимости. Ну, мужики, за дело! Надо успеть до рассвета. Днем наше дело — табак.

— Жировскую дорогу нужно занять, — проговорил Артем, недовольный тем, что Архип решает все быстро, но без достаточной предусмотрительности.

— Дело советует Артем. Паскуды бросятся утекать, а нам упускать их нельзя, — поддержал Артема Калистрат Зотов.

— Это одно, а другое то, что в любой час к ним подмога может прийти… Возьмут под перекрестный огонь, тогда головы не подымешь, — сказал Артем.

— Видал военного? Не нашему брату чета! — без всякой рисовки, с искренней теплотой в голосе воскликнул Архип и, встав с пенька, приказал:

— Калинкин, встанешь со своим взводом по Жировской дороге в засаду.

— Товарищ командир, а кто Михайлу заменит? Без головы наш взвод остался, — сказал один из партизан.

— Строгова бы Артема к нам! — нерешительно проговорил другой.

— Пусть вот Ефим Кузнецов за Михайлу встанет. Артем у нас гость. При себе я его оставлю, — сказал Архип, сдвигая на затылок папаху.

2

Ветер заметно стих, и небо прояснилось, заблестело звездами. На восточном склоне его появились белесые полосы — предвестники рассвета.

— Эх, запоздали мы! На часик бы раньше! — вздохнул Артем, осматривая с бугра, из черемушника, хуторские постройки.

Отсюда, из черемушника все три хутора были видны как на ладони. Два из них располагались на холмах, разделенных речкой с низкими, болотистыми берегами. Третий хутор, тот самый, с которого обстреляли партизан из пулемета, стоял на отшибе от первых, он соединялся с ними дорогой, пролегавшей по совершенно открытой местности.

Когда партизаны в смешанном пеше-конном строю бросились из леса на приступ ближних хуторов, с дальнего хутора вновь застрочил пулемет, на этот раз длинными очередями. Ближние хутора огрызались ружейной пальбой.

— Назад! Назад! — громко закричал Артем, раньше Архипа поняв, что хутора представляют собой единый узел обороны.

Едва ли партизаны услышали голос Артема. Да они и не нуждались в приказе. Ожесточенный ружейно-пулеметный огонь заставил их повернуть обратно.

Возле Архипа опять собрались командиры взводов, полувзводные, разведчики, рядовые стрелки.

— Не взять нам их теперь до ночи. Надо отступить и переждать день, — предложил Калистрат Зотов.

Артем вспылил: