Строговы

— Как из города выберемся, Макся, не дорогой, а сторонкой пойдем, — в тон ему проговорил Андрей.

Пароход плыл уже мимо покосившихся хибарок и дымящихся кузниц окраины. Вскоре показалась пристань. Неподалеку от нее Максим разглядел продолговатый сарай. В этом сарае они сошлись с отцом на подпольном собрании. От воспоминания об отце у него заныло сердце: «Где-то он сейчас?»

— Смотри, что там, смотри! — дергая Максима за рукав, взволнованно зашептал Андрей.

Максим взглянул на пристань. С берега по широким сходням на пристань спускались казаки в длинных серых шинелях, в черных папахах, с нагайками в руках.

— Вот когда всыпались! — пробормотал Максим, отступая от пролета и увлекая за собой Андрея.

Пассажиры уже заметили казаков, и по всему пароходу слышались тревожные разговоры.

У носового трюма бойкий старичок с пушистой бородкой говорил окружавшим его мужикам и бабам:

— Приезжал к нам один человек из лесничества. Рассказывал по секрету, будто захватили намедни в Подъельниках всю партизанскую головку. Ну, захватили, посадили на пароход и повезли в город. А ночью пассажиры остановили пароход в глухом месте, партизан освободили, стражу сняли — и на берег, поминай как звали. Пассажиры-то, слышь, самые что ни на есть отчаянные партизаны оказались. Вот казаки-то и мечутся: в каждом мужике им теперь партизан чудится… Ну, дезертиров тоже ловят…

Максим дернул Андрея за руку, зашептал ему на ухо:

— Свалка начнется — ворон не лови. Ломись вперед, попробуем нахрапом на берег проскочить. Не выйдет — вернемся, запрячемся и будем ждать конца выгрузки. Надо только поискать, куда приткнуться…

Между тем пароход уже приближался к пристани. Раздался протяжный гудок, а минутой-двумя позже судно сбавило скорость.

Перепрыгивая через мешки, корзины, ящики, Максим с Андреем принялись искать надежное убежище. Они бегали по пароходу, осматривали каждый закоулок, примеряли каждую щель.

Единственно, где можно было спрятаться, так это опять-таки в дровах, у машинного отделения. Здесь, между поленницами, попадались глухие промежутки, похожие на колодцы, и в них сверху можно было кое-как втиснуться.

Все же, не теряя надежды проскочить «под шумок» с пассажирами, ребята заторопились к носовому пролету.

Народу тут было уже битком набито. Друзья пролезли в середину толпы и, стиснутые со всех сторон мешками, корзинками, узлами, вытянули шеи. Пароход поравнялся с пристанью, и тут все увидели казаков. Они стояли полукругом, заполнив в ширину весь проход.

Пассажиры попробовали двинуться на берег, но казаки осадили их назад. Щеголеватый есаул выдвинулся вперед и крикнул:

— Пр-рашу приготовить документы и вещи! Выходить по одному!

На широких трапах один за другим показались пассажиры первого класса с бумагами в руках и с чемоданами.

Максим и Андрей протискались из толпы обратно и заспешили к дровам. Наступил удобный момент незаметно скрыться в поленницах; возбужденные пассажиры сгрудились у трапа, а матросы потянулись в носовой трюм, забитый грузом.

Ловко взобравшись на поленницу, Максим и Андрей поползли на четвереньках к отверстию, которое они высмотрели. Но облюбованное ими место уже кто-то занял. Максим, оказавшийся впереди Андрея, был уже у цели, когда вдруг из щели послышался густой, басовитый голос:

— Заякорено, братишка! Будь другом, набрось сверху пару поленьев.

Максим на мгновение оцепенел, но быстро сообразил, что нужно помочь товарищу по несчастью, и, положив два толстых полена поперек отверстия, спрыгнул с поленницы.

— Куда теперь денемся? Говорил тебе, давай сидеть тут, — дрожащим голосом, чуть не плача, проговорил Андрей.

Максим бросил на него колкий взгляд, стиснул крепко руку выше локтя.

— Тихо ты! Маму смотри не закричи…

Перепуганные, с блестящими глазами и раскрасневшимися лицами, друзья заметались по пароходу. Около кухни они столкнулись с официанткой. Та внимательно посмотрела на них, бросила мимолетный взгляд по сторонам и, проходя возле них, сказала:

— Идите в каюту кочегаров.

В первое мгновение Максим не поверил ушам своим.

«Не показалось ли мне?» — пронеслось у него в уме. Но, отойдя несколько шагов, официантка обернулась, и ее взгляд говорил: «Что же вы стоите?»

Максим бросился к ней.

— Ты куда? — ничего не соображая, спросил Андрей.

— Иди, — строго сказал ему Максим.

Он смело открыл дверь каюты, на которую показала глазами официантка, подтолкнул туда Андрея и вошел сам. За их спиной послышался мужской голос:

— Будут стучать — не отзывайтесь.

Дверь захлопнулась, щелкнул замок, и все стихло.

3

Они сидели в темной каюте, с окном, закрытым занавеской молча, затаив дыхание и прислушиваясь. До них доносился беспокойный говор пассажиров, голоса матросов и грузчиков, приступивших к работе, крикливая брань щеголеватого есаула. Они настороженно ловили отдельные слова, стараясь по ним представить все, что происходит у трапа.

Два раза кто-то торопливо подходил к каюте и настойчиво торкался в дверь. Максим и Андрей сдерживали дыхание и сидели, испуганно переглядываясь.