Стременчик

– Всё это сможет быть, – сказал Грегор, – но у нас желание к войне побеждает, все собираются, или уже пошли, как думаю, или скоро выйдет в Чехию.

– Он встретится там с Альбрехтом, – добавил Лауен.

Насколько Грегор не показывал склонности к разговору, настроенного на этот тон, настолько пришелец, казалось, хочет его поддержать. В конце концов магистра это поразило.

Час и больше прошло на таких равнодушных вопросах и ответах.

Наконец Лауен встал и, хоть не очень охотно, собирался уйти. Подумал немного и снова сел.

– Война, – сказал он, – это всегда катастрофа, вы при королеве и короле, у меня есть доступ к Альбрехту. Что бы вы сказали, если бы мы попробовали её предотвратить?

Удивлённый Грегор пожал плечами.

– Я не чувствую к этому призвания, – отвечал он.

– Поговорим открыто, – сказал Лауен. – Я могу доверять вам. Если бы я, допустим, был послан для переговоров, не найдётся ли такое средство для сближения и примирения?

– Я должен был бы отнести это к королю или епископу, – сказал Грегор, – потому что я здесь не имею ни значения, ни голоса.

– Я не хочу в это верить.

– Не желаю их, – добавил Грегор, – но у вас, правда, посольство этого рода…

– Посольство! Нет! – сказал Лауен. – Но если бы я что-нибудь сделал в этом деле, я верю, что король был бы мне благодарен.

– Не вижу средств договориться, – ответил магистр, – без какого-нибудь вознаграждения за эту корону, которую нам дарит народ. Буду с вами равно открытым. Королева-мать хочет для сына добычи и завоеваний. Не буду её судить, но, насколько её знаю, без выкупа она не откажется от надежды.

– Но и тот выкуп, может, нашёлся бы, – сказал медленно и измеряя слова, Лауен.

– Если вы говорите о деньгах и вознаграждении ими, – прервал Грегор, – я знаю, что они не соблазнят.

Лауен молчал, долго глядя в стол. Оба ещё колебались полностью открыться друг другу.

Немец добавил:

– Если бы хотели переговоров, то средства бы нашлись.

Следовало бы попробовать.

– Но с нашей стороны первый шаг невозможен, – вставил магистр.

Дальнейший диспут об этом предмете пошатнулся. Спрошенный Лауен не хотел признаться, что был послан Альбрехтом.

– Но это бьёт в глаза, – сказал ему Грегор. – Хотя я в правительственные дела не вдаюсь и не разбираюсь в них, догадываюсь, что вы сюда, ко мне, прибыли не для того, чтобы освежить Гедельбергские воспоминания.

Лауен начал сухо смеяться.

– Думайте, как хотите! – воскликнул он. – Вы, должно быть, признаёте, что нет в этом ничего предательского – идти с оливковой ветвью и быть вестником возможного мира.

– Но возможен ли он?

Прижатый ещё раз Лауен наконец раскрылся.

– Что бы вы сказали на то, если бы, вместо одной короны сегодня, обеспечили две в будущем? Это моя мысль.

Но у Альбрехта нет сына, только две дочки, правда, он ещё надеется… но вероятней всего будет снова дочка. Для двоих старших Владислав и Казимир были бы желанными мужьями… а после них Чехию и Венгрию взяли бы без кровопролития.

Грегор внимательно слушал. Эта мысль сильно его ударила, он находил её счастливой, великой.

– Альбрехт согласился бы на это? – спросил он.

– Я так думаю, – говорил Лауен, – с некоторыми условиями. Он, наверно, хотел бы союза и помощи от будущих зятьёв.

Чем больше магистр размышлял над этим, тем больше ему нравился замысел, а скорее, план, с которым тот был выслан, потому что нельзя было сомневаться, что этого от себя придумать не мог. Он подал немцу руку с выражением радости и волнения, которых не скрывал.

– Это великая мысль, красивая, благородная, – сказал он, – не знаю и сомневаюсь, сумеем ли мы её осуществить, но для неё чем-то стоит рискнуть. Задержитесь тут, я попробую. Не буду, однако, скрывать от вас, – добавил он, – что появление её здесь в минуту, когда наши войска выходят в Чехию, выдаст, что вы нас опасаетесь. Если это поразит иных, как меня…

Лауен смешался.

– Что мы предпримем? – спросил он.

– Эта мысль не должна бы исходить от вас, – прибавил Грегор.

– Подайте её сами.

– Я не имею ни повода, ни основания. С этим всем, – отозвался магистр, – останьтесь тут, дайте мне время, улыбается мне… буду взвешивать и пробовать.

Подали друг другу руку.

– Да, – сказал Лауен, вздыхая, – вы не ошибаетесь, мы нуждаемся не только в мире, но подкреплении. Нам угрожают турки, чехи возмущаются. Мы имеем нож у горла.

– Идите в гостиницу, – ответил Грегор, – и молчите.

Так они расстались, а магистр, весь взбудораженный привезённой надеждой на союз, немедля отправился к королеве.

Он, однако, слишком льстил себе, считая себя способным хитро провести то, что волновало его сердце.

За ужином, на который сели королева-мать, король, молодой Казимир, канцлер и несколько старших урядников двора, не считая молодежи, без которой Владислав обойтись не мог, начали говорить об экспедиции в Чехию.

Грегор сделал весёлое лицо и стал говорить, как бы шутя:

– Милостивая пани, зачем нам эта война и битвы? Король Альбрехт имеет двух дочерей, а у нас двое юношей, послать бы сватов, вместе с наречёнными две короны бы и пришли!

Королева Сонька немного подумала.