Стрела Времени

Almost immediately, a knight in full armor splashed out on horseback into the river from Arnaut's side. The knight wore his helmet, and it was impossible to see his face, but he evidently feared nothing, for he placed his body and horse in a position to block the archers. His horse sank deeper as it came forward, and it was eventually swimming, the knight waist-deep in the water when he hauled Kate across his saddle like a wet sack and then grabbed Chris by the arm, saying, “Allons!” as he turned back to shore.

Почти сразу же с ближнего берега, занятого солдатами Арно, в воду прямо на коне въехал рыцарь в полном вооружении. На голове рыцаря был шлем, закрывавший лицо, и он, очевидно, ничего не боялся, поскольку направлял лошадь так, чтобы заслонить плывущих от стрел своим телом. Он заехал очень глубоко, его лошадь даже попыталась было плыть, самому ему вода доходила до пояса, когда он дотянулся до Кейт и, словно мешок, положил ее поперек седла. Криса он взял за руку, скомандовал:

— Allons! [Allons — вперед (фр.)] — и повернул обратно к берегу.

Kate slid off the saddle and onto the ground. The knight barked an order, and a man carrying a flag with diagonal red-and-white stripes came running up. He examined Kate's head injury, cleaned it and stanched the bleeding, then bandaged it with linen.

Кейт соскользнула с седла наземь. Рыцарь неразборчиво прокричал приказ, на который бегом примчался человек, державший в руке флаг с диагональными красными и белыми полосами. Он осмотрел рану Кейт, промыл ее, остановил кровотечение, после чего перевязал ей голову чистым полотном.

Meanwhile, the knight dismounted, unlaced his helm, and removed it. He was a tall and powerful man, extraordinarily handsome and dashing, with dark wavy hair, dark eyes, a full, sensuous mouth, and a twinkle in his eyes that suggested amusement at the foolish ways of the world. His complexion was dark, and he looked Spanish.

Рыцарь тем временем слез с коня, отвязал и снял шлем. Это был высокий человек мощного сложения, с необыкновенно красивым и запоминающимся лицом, темными волнистыми волосами, темными глазами, полным чувственным ртом и искорками в глазах, по которым можно было предположить, что рыцарь любит развлечься, не чураясь при этом и самых дурацких забав. Кожа у него была смуглая, и он всем своим обликом походил на испанца.

When Kate had been bandaged the knight smiled, showing perfect white teeth. “If you will do me the great honor to accompany me.” He led them back toward the monastery and its church. At the side door to the church stood a group of soldiers, and another on horseback, carrying the green-and-black banner of Arnaut de Cervole.

После того как Кейт перевязали, рыцарь улыбнулся, продемонстрировав ослепительно белые зубы.

— Я почту за великую честь, если вы соизволите составить мне компанию.

Он провел их обратно в монастырь — в церковь. Возле боковой двери церкви стояла группа солдат, а чуть поодаль еще одна, верхами. Конники несли зеленое с черным знамя Арно де Серволя.

As they walked toward the church, every soldier they passed along the way bowed to the knight, saying, “My Lord... My Lord...”

Following, Chris nudged Kate. “That's him.”

Когда они подходили к церкви, все солдаты, стоявшие неподалеку, кланялись рыцарю; каждый повторял; «Мой лорд... мой лорд...»

Крис подтолкнул Кейт:

— Это он.

“Who?”

“Arnaut.”

“That knight? You're kidding.”

“Look how the soldiers behave.”

“Arnaut saved our lives,” Kate said.

— Кто?

— Арно.

— Этот рыцарь? Ты шутишь.

— А ты только взгляни, как ведут себя солдаты.

— Арно спас нам жизнь, — сказала Кейт.

Chris was aware of the irony. In twentieth-century historical accounts of this time, Sir Oliver was portrayed as something close to a soldier-saint, while de Cervole was a black figure, “one of the great evildoers of his age,” in the words of one historian. Yet apparently the truth was just the opposite of the histories. Oliver was a despicable rogue, and Cervole a dashing exemplar of chivalry—to whom they now owed their lives.

Крис понимал иронию происходящего. В дошедших до двадцатого века хрониках сэр Оливер изображался чуть ли не святым воителем за веру, тогда как Серволь однозначно изображался как полностью отрицательная фигура, «один из величайших злодеев своего времени», по словам некоего историка. Но, судя по всему происходящему, характеристики совершенно не соответствовали истине. Презренным злодеем и мошенником был как раз Оливер, а Серволь являл собой образец рыцарского поведения. К тому же теперь они были обязаны ему жизнями.

Kate said, “What about Andre?”

Chris shook his head.

“Are you sure?”

“I think so. I think I saw him in the river.”

Kate said nothing.

— Что с Андре? — спросила Кейт.

Крис мелко потряс головой.

— Ты уверен?

— Я так думаю. Мне кажется, что я видел, как его несла река.

Кейт промолчала.