Стрела Времени

— Это случилось на ранней стадии проекта, Виктор. Технология была еще слабо отработана. И вы прекрасно знаете, как все происходило. После нескольких переходов у Роба начали проявляться незначительные отклонения. Он настаивал на продолжении работы. Но мы не теряли его.

“He went out, and he never came back,” Baretto said. “That's the bottom line.”

“Rob knew exactly what he was doing.”

“And now the Professor.”

— Он вышел и больше не вернулся, — сказал Баретто. — Вот в чем суть.

— Роб точно знал, что делал.

— И теперь Профессор.

“We haven't lost the Professor,” she said. “He's still alive.”

“You hope. And you don't know why he didn't come back in the first place.”

“Victor—”

— Мы не потеряли Профессора, — возразила женщина. — Он все еще жив.

— Вы надеетесь на это. И все же вы не знаете, почему он не вернулся.

— Виктор...

“I'm just saying,” Baretto said, “in this case the logistics logistics don't fit the mission profile. You're asking us to take an unnecessary risk.”

“You don't have to go,” Kramer said mildly.

“No, hell. I never said that.”

— Я всего лишь хочу сказать, — продолжал Баретто, — что в данном случае оснащение не соответствует профилю миссии. Вы толкаете нас на ненужный риск.

— Вы можете остаться здесь, — вкрадчивым голосом заметила Крамер.

— Нет, черт возьми. Я этого не говорил.

“You don't have to.”

“No. I'm going.”

“Well, then, those are the rules. No modern technology goes into the world. Understood?”

— Вы не обязаны рисковать.

— Нет. Я отправляюсь.

— Что ж, тогда правила остаются теми же. Ни один продукт современной технологии не должен вноситься в мир. Понятно?

“Understood.”

“And none of this gets mentioned to the academics.”

“No, no. Hell no. I'm professional.”

“Okay,” Kramer said.

— Понятно.

— А ученые не должны знать ни об одном из случаев, которые мы только что обсуждали.

— Нет, нет, разрази меня гром. Я же профессионал.

— Вот и отлично, — одобрила подчиненного Крамер.

She watched him leave. He was sulking, but he was going to go along with it. They always did, in the end. And the rule was important, she thought. Even though Doniger liked to give a little speech about how you couldn't change history, the fact was, nobody really knew—and nobody wanted to risk it. They didn't want modern weapons, or artifacts, or plastic to go back.

And they never had.

Она проводила его взглядом. Баретто был явно обижен, но тем не менее собирался совершить переход. Они всегда так поступали в конце концов. «И правило тоже было важным», — подумала она. Несмотря на то что Дониджер любил при случае произнести небольшую речь, в которой утверждалось, что историю изменить нельзя, доподлинно этого никто не знал — и не хотел рисковать проверкой этого на практике. Они не хотели доставлять в прошлое современное оружие и другие предметы, созданные развитой технологией, а также пластик.

И никогда не делали этого.

Stern sat with the others on hard-backed chairs in a room with maps. Susan Gomez, the woman who had just returned in the machine, spoke in a crisp, quick manner that Stern found rushed.

Стерн и его товарищи по экспедиции сидели в креслах с высокими спинками. На стенах помещения висели карты. Сьюзен Гомес, та самая женщина, которая недавно на их глазах совершила путешествие в аппарате, говорила в бодрой энергичной манере, которая, правда, казалась Стерну чересчур торопливой.

“We are going,” she said, “to the Monastery of Sainte-Mere, on the Dordogne River, in southwestern France. We will arrive at 8:04 a. m. on the morning of Thursday, April 7, 1357—that's the day of the Professor's message. It's fortunate for us, because there's a tournament that day in Castelgard, and the spectacle will draw large crowds from the surrounding countryside, so we won't be noticed.”

— Мы направляемся, — сказала она, — в монастырь Сен-Мер на реке Дордонь, в юго-западной Франции. Мы прибудем туда в 8:04 утра в четверг, 7 апреля 1357 года — таким числом датировано послание Профессора. Нам это на руку, потому что именно в этот день в Кастельгарде состоится турнир, на который соберется множество народу со всей округи, и мы будем не слишком заметны. Она указала на одну из карт.

She tapped one map. “Just for orientation, the monastery is here. Castelgard is over here, across the river. And the fortress of La Roque is on the bluffs here, above the monastery. Questions so far?”

They shook their heads.

— Просто для того, чтобы легче сориентироваться: монастырь — здесь. Кастельгард находится на другом берегу реки. Вот тут, на скалах выше монастыря, расположена крепость Ла-Рок. Есть вопросы?

Слушатели дружно помотали головами.

“All right. The situation in the area is a little unsettled. As you know, April of 1357 puts us roughly twenty years into the Hundred Years War. It's seven months after the English victory at Poitiers, where they took the king of France prisoner. The French king is now being held for ransom. And France, without a king, is in an uproar.