Страшно только в первый раз

– Тебе Лунегов рассказал, – покачал ушибленной головой Петр, отталкивая руку с компрессом, – что меня тюкнули? Проще говоря, проболтался.

– Естественно, больше некому, мы же не чужие люди, – Элла застыла посреди номера, держа сложенную в несколько слоев марлю. – Ты что артачишься? Его лечат, а он отталкивает.

– Мне надо к компьютеру, – поднявшись, Петр направился в коридор. Перед дверью, за которой недавно просматривал видео прошлогоднего праздника, он задержался: – Ты лучше скажи, не прокололась за это время перед Сбитневым? Ты понимаешь, о чем я говорю? Просто я сейчас его увижу, должен выстроить линию поведения.

– Нет, можешь говорить спокойно, – заверила его супруга. – Я его даже не видела.

Комната, в которой недавно Петр со Сбитневым просматривали видео прошлогоднего праздника, оказалась запертой. Напрасно сыщик стучал в дверь, даже пару раз выкрикнул: «Антон, открой, я все прощу!» Как Петр ни прислушивался, никаких звуков с той стороны не раздавалось.

У двери, за которой находился труп Инги, по-прежнему дежурил Леонтий, равнодушно наблюдавший за всеми перемещениями Фролова.

Проходя мимо него, Петр тихо поинтересовался:

– Кто-то пытался сюда еще проникнуть, кроме меня? Я имею в виду, к трупу. Типа, договориться с тобой, может, деньги предлагал?

– Нет, никто, – встрепенулся «часовой». – Может, тебе еще что-то там нужно? Так я пожалуйста…

– Нет, пока не нужно, спасибо. Скажи, где мне взять ключ от комнаты… – сыщик взглянул на номер двери, которую недавно тщетно пытался открыть, – номер шестнадцать?

– У Антонины, естественно! Она ее с полчаса как закрыла.

Спускаясь на первый этаж, Петр подумал, что Леонтий может и не проговориться, что кого-то за деньги пропускал к Инге. Деньги есть деньги, они не пахнут.

Зацепиться за живое

На первом этаже Петр с удивлением обнаружил, что комнату с трупом Цитрусова сторожит не Дамир, а сама Хозяйка. Прочитав в его глазах немой вопрос, Антонина Ильинична пояснила:

– Дамир прочищает засорившуюся раковину в женском туалете. Позавчера чистил, сегодня снова… Прямо не знаю, это ж сколько надо кофе выхлестать за ночь, чтоб раковину засорить. Прямо не турбаза, а какое-то сборище кофеманов!

– Может, все же чай? – засомневался Петр.

Хозяйка турбазы снисходительно улыбнулась и крикнула:

– Дамир, что там: чай или кофе?

В конце коридора из женского туалета вышел Дамир, держа в руках засорившийся сифон. Не обратив никакого внимания на Петра, уточнил:

– Кофе, хозяйка, никакого чая.

Искомый ключ оказался у Антонины Ильиничны в кармане. Передавая его сыщику, Хозяйка кивнула на дверь кают-компании:

– Сидят мирно, телевизор смотрят. Я не настаивала, чтобы они там собрались, они сами. А ведь вместе с ними и убийца, прости господи. Я в этом не сомневаюсь.

– Кто там сидит? – не понял сначала Петр.

– Все… Или почти все. Этого, здорового, нет.

– Уролога? Сбитнева? А где он? Вы его не видели? – забеспокоился Фролов. – Антоном его зовут. Такой крупный, лысый… Увалень.

– Помню, помню, его не видела, – пробормотала Хозяйка. – Нет его. Может, гуляет где.

В этот самый момент из женской раздевалки вышел Лунегов. Стягивая перчатки, монотонно пробубнил:

– Все, Антонина Ильинична, я закончил, раздевалку можете закрывать, – переведя взгляд на Петра, устало сообщил: – Теперь я готов выдать предварительное заключение о смерти. Правда, перед этим хотел бы перекурить и что-нибудь выпить.

Хозяйка, ни слова не говоря, последовала его совету. Ключ от раздевалки, как ни странно, тоже находился у нее в кармане.

– Что ж, тогда пойдем на воздух, – предложил сыщик, доставая сигареты.

Проходя мимо кают-компании, он не удержался и заглянул в комнату. Пресницкая, Элла, Стас и Анжела увлеченно смотрели какой-то детектив по телевизору. «Ничего себе – все! – хмыкнул про себя Петр. – Не густо! Уролог где-то болтается. Небось избегает встреч, думая, что я всем растрепал про его теневой бизнес. А напрасно. Я пока держу язык за зубами».

Лунегов заглядывать в кают-компанию не стал, поспешил мимо, на воздух.

– Однозначно, удары наносил мужик, женщина на такое не способна, – начал излагать Макс после глубокой затяжки. – Причина смерти – ножевое ранение сердца. Умерла она быстро, не пойму, зачем так остервенело было кромсать живот. Как будто злость какую-то вымещали.

– Сопротивлялась?

– Нет. Ни гематом, ни ссадин. Либо она хорошо знала и доверяла убийце, либо находилась в невменяемом состоянии. Но признаков наркотического или алкогольного опьянения я не нашел.

– Что относительно сексуальных контактов?

– Это вряд ли. В последние сутки, скорее всего, ничего не было. Короче, полная загадка – из-за чего зарезали бабу. Может, из-за того, что было у нее в голове?

– Больше ничего добавить не хочешь? – Петр многозначительно взглянул на плывущие по небу облака.

– Нет, очень устал, хочу отдохнуть, – Макс затушил сигарету, бросил ее в урну и направился к дверям турбазы.

Петру почему-то вспомнились подобные перекуры с урологом, тот так же реагировал на вопросы, на которые или не мог, или не хотел отвечать.