Странный Томас

По пути Виола с моего мобильника позвонила сестре и сказала, что едет с девочками в гости.

Я остановил автомобиль на подъездной дорожке аккуратного белого дома с синими ставнями и столбами крыльца. На крыльце, общественном центре округи, стояли четыре кресла-качалки и диван-качели.

Шарлен сидела в одном из кресел, когда мы свернули на подъездную дорожку. Крупная женщина с ослепительной улыбкой и сильным, мелодичным голосом, столь необходимым для исполнительницы песен в стиле госпел[64], каковой она и была.

Золотистый ретривер Поузи поднялась с пола, помахивая хвостом, обрадованная приездом девочек, но осталась на месте. Держал ее не поводок, а команда хозяйки.

Я отнес торт на кухню, после чего вежливо отклонил предложение Шарлен выпить холодного лимонада, съесть кусок яблочного пирога, три вида пирожных и ореховый кекс.

Поузи тем временем улеглась на спину, подняв в воздух все четыре лапы, приглашая девочек почесать ей живот, чем они с радостью и занялись.

Я присел рядом с Леванной и на несколько секунд оторвал ее от этого приятного занятия, чтобы поздравить с днем рождения. Потом обнял каждую из девочек.

Они показались мне очень уж маленькими и хрупкими. И требовалось совсем ничего, чтобы убить их, вырвать из этого мира. Уязвимость девочек напугала меня.

Виола проводила меня на переднее крыльцо.

– Ты собирался дать мне фотографию мужчины, которого я должна опасаться.

– Тебе она уже не нужна. Его… он вышел из игры.

Огромные глаза переполняло доверие, которого я не заслуживал.

– Одд, скажи мне, только честно, ты все еще видишь во мне смерть?

Я не знал, что могло произойти, но в глаза светило яркое солнце, а шестое чувство молчало. Они переменили свои планы, отказались от похода в кино и обеда в «Гриле», то есть наверняка изменили свою судьбу. Наверняка.

– С тобой все будет в порядке. И с девочками тоже.

Она всматривалась в мои глаза, а я не решался отвести их.

– А как насчет тебя, Одд? Если что-то грядет… возможно, и ты сумеешь найти себе безопасное место?

Я выдавил из себя улыбку.

– Я же знаю, что происходит по Ту сторону… помнишь?

Она еще какое-то мгновение смотрела мне в глаза, потом обвила шею руками. Мы крепко обнялись.

Я не спросил Виолу, увидела ли она смерть во мне. Она никогда не хвалилась даром предвидения… но я все равно боялся услышать от нее: «Да».

Глава 48

Под палящим солнцем я кружил по улицам Пико Мундо, гадая, куда же подевались все бодэчи. Давным-давно последние звуки «Ночи с Шамусом Кокоболо» покинули эфир и через стратосферу унесли к звездам мелодии Гленна Миллера. И у меня не было си-ди Элвиса, чтобы разогнать давящую тишину.

Я заехал на автозаправку, чтобы наполнить бак «шеви» бензином, а самому облегчиться в мужском туалете. Зеркало над раковиной подтвердило, что лицо у меня, словно у человека, за которым идет охота, измученное, с запавшими глазами.

В мини-маркете при автозаправке я купил большую бутылку «пепси» и маленький пузырек с кофеиновыми таблетками.

С химической помощью таблеток «Не спать», «колы» и сахара в пирожках, испеченных миссис Санчес, мне удалось отогнать сон. Но, пока не полетели пули, я не мог узнать, позволяют ли эти средства сохранить ясность мышления.

Поскольку я не знал ни имени, ни лица сообщника Робертсона, мой психический магнетизм не мог привести меня к нужному мне человеку. И кружение по улицам не давало результата.

Не очень понимая зачем, я поехал в Кампс Энд.

Прошлым вечером чиф приказал взять дом Робертсона под наблюдение, но теперь около дома никто не маячил. После покушения на чифа, повергшего в шок всех копов Пико Мундо, кто-то решил, что люди нужны в другом месте.

И тут до меня дошло, что в чифа, возможно, стреляли не для того, чтобы повесить на меня и это убийство. Дружок Робертсона хотел убрать Уайатта Портера именно для того, чтобы внести сумбур в работу полицейского участка Пико Мундо и замедлить реакцию копов на грядущий кризис.

Вместо того чтобы припарковаться на другой стороне улицы и чуть подальше от светло-желтого дома с выцветшей синей дверью, я поставил «шеви» у тротуара перед домом. И смело направился к гаражной пристройке.

Водительское удостоверение и на этот раз меня не подвело. Язычок замка ушел в дверь, последняя распахнулась, я прошел на кухню.

С минуту постоял у порога, прислушиваясь. Мерный гул компрессора холодильника. Какие-то потрескивания и постукивания, вызванные расширением стен, крыши, потолка от нарастающей температуры окружающего воздуха.

Интуиция подсказывала, что в доме я один.

Я прямиком направился в чистенький кабинет. В настоящий момент он не служил пересадочной станцией для прибывающих бодэчей.

Со стены на меня, как и в прошлый раз, настороженно смотрели Маквей, Мэнсон и Атта.

Сев за стол, я вновь прошерстил содержимое ящиков в поисках имен, фамилий. В мой первый визит записная книжка меня не заинтересовала, на этот раз я пролистал ее очень внимательно.

Обнаружил около сорока фамилий и адресов. Ни первые, ни вторые не показались мне знакомыми.