Странники в ночи

Безупречно.

В лике с пустыми глазами

Надежда на тайну.

Мрак настигает убийцей,

... Необычайно!..

Холодно, низко и гулко

Коленям мадонны.

Я - не тот сильный и нежный

Придворный.

Колокол-горло распущено,

Вопли напрасны.

Миг откровенья измучил,

Мир не прекрасен и дева ужасна!

Моол поклонился, и Андрей подавил в себе желание зааплодировать - и стихам, и актеру.

- Вторую часть слушайте на радиоволнах, - сказал Моол и растаял в воздухе.

Двигатель безмолвствовал, хотя Андрей не помнил, чтобы выключал его. Он повернул ключ зажигания - машина не ответила. Пряный, острый запах витал под потолком салона. Вокруг по-прежнему никого не было; фонарь угасал, задыхался, пока не погас окончательно.

Стало заметно холоднее. На почти безоблачном, очищенном ветром небе почему-то не было видно звезд. Их будто затмевало что-то огромное и страшное, дышащее холодом в космосе. Кто-то пристально смотрел оттуда вниз, на Землю, на Андрея... Если бы Андрей вспомнил о ТОМ, что по странной подсознательной ассоциации или подсказанной извне догадке назвал ИМПЕРИЕЙ ЭГО в поезде, уносящем его из Москвы, он бы мог отождествить с ней этот потусторонний взгляд... Но он не вспомнил. Он просто видел лишенное звезд небо, где плыла белесая луна... Со стоном он подумал о глотке водки, и эта мысль согрела его.

Возле машины что-то шуршало, топало миллионами крохотных лапок, точно неисчислимые полчища мелких зверьков маршировали по асфальту. Луна скрылась за тучей - только что никаких туч не висело в небе, но может быть, ЭТА наползла сзади, из-за машины. Послышался тонкий, тихий, далекий свист.

Андрей достал "Приму" из смятой пачки, выкурил сигарету до половины и бросил через окно в лужу, где она коротко зашипела. Порыв ветра прогнал тучу - луна оказалась на прежнем месте.

"Итак, ничего нет, - сказал себе Андрей, - а раз так, будем считать, что ничего и не было". Он безотчетно, по-детски ненавидел сейчас окружившую его пустоту.

- Часть вторая, - объявило выключенное радио одним из голосов Моола. Стихотворение читалось другим его голосом, очень низким.

- Сбывшаяся мечта, ты гонишь нас к концу пути

Смерть закупила караван стремлений

И продает героям за кусочки жизни,

Любви огонь вплавляя в вдохновенье.

Не рыцарь тот, кто смерти не нашел,

Он не искал ни подвига, ни счастья

Он чей-то путь чужой прошел,

Касаясь иногда плечом запястья

Того, кто ползал по грязи,

Срывался, падал и грозился вознестись

И смерть купил ценою жизни.

Не рыцарь был ни тут, ни там

С усмешкой пополам

Он наблюдал за всем, не зная, кто он сам.

В динамиках прозвучал печальный высокий звон, и Моол добавил ерническим голосом ди-джея:

- Оставайтесь с нами. Ожидайте третью часть!

Радио смолкло. Андрей снова крутанул ключ зажигания, и на этот раз двигатель тут же отозвался, заработал ровно и уверенно.

Чья-то гигантская тень накрыла машину. Андрей резко обернулся, посмотрел по сторонам... Никого. Но кто-то тут есть!

/Агирре знал, что его силуэт, умело скрываемый призраками ночи, невозможно разглядеть из машины. Эффектно увеличенная тень удалась на славу /

Андрей вдавил педаль акселератора в пол. Через полминуты он был уже далеко, и ему показалось, что в зеркале заднего обзора мелькнула одинокая черная фигура, неподвижно стоящая на дороге.

Впереди, под броской афишей с надписью "Сегодня и ежедневно - гастроли московского театра Олега Инаковского", подпрыгивал розовый шар с темными окошками. Он вытягивался, менялся, пытаясь уподобиться черной фигуре, но у него получались какие-то подобострастные кривлянья. Наконец он растекся совсем уже угодливым киселем, восстал в облике Моола, проводил промчавшуюся машину долгим разочарованным взглядом, в котором читалось: "Ну вот! А я только собирался поиграть".

Зато ГОЛОС Моола снова возник в динамиках.

- Часть третья! Финал! - провозгласил он.

Объявленная третья часть началась без паузы.

- Внутри гробницы есть не камень:

Чудный мир, звездой мерцающий в глазах

Когда ты, дева и колдунья,

Спуская локоны на плечи,

Бросала сердце в небеса.

Любовь твоя - серая птица,

Путается в небе с обломками радости,

Не нужная никому.

Авэ, Мария!

Машину слегка покачивало на неровностях дороги. Ничего не происходило, но Андрея не покидало напряжение. Обостренный слух цеплялся за каждый отголосок звука снаружи, в движениях затаилась непривычная кошачья ловкость, точнее, готовность к такой ловкости.

На приличной скорости Андрей проехал несколько кварталов, а потом услышал знакомый уже тонкий свист. Вокруг появились машины, довольно много - пожалуй, слишком много для провинциальной ночи, и все они притормаживали. Неужели опять авария? Да - и как две капли воды, похожая на предыдущую, даже место почти неотличимо, словно Андрея отбросило назад во времени. Над улицей стлался туман, приближалось что-то розовое...

- Аааах! - влажно пронеслось в воздухе.