Страна, которой нет

Закрытие конференции – официальная и строго регламентированная церемония, это на заседаниях может твориться небольшой хаос, незапланированные перемещения из зала в зал, переговоры за коктейлями а-ля фуршет, соглашения в курительной комнате и прочие радости внимательного наблюдателя; а вот на закрытии все должно идти как на параде. Таким образом, свободное место намекает… вероятнее всего, на визит достаточно высокопоставленной персоны. Это, конечно, будет не господин замминистра иностранных дел, здесь он представлен сыном. Нет, многовато аль-Сольхов на единицу площади. И не сам министр, он конференцию открывал и выступать на закрытии не может, невежливо. Не Народная Армия, представленная капитаном Хамади. Министр обороны? Нет, армия нынче как бы в немилости. Так кто?

Вождя здешнего ждать не стоит, он по традиции на таких мероприятиях отсутствует, поскольку с нашей официальной точки зрения Туран не страна, а военный и экономический союз совершенно независимых государств, сам государственного статуса не имеющий. Не считать же единой страной НАТО или Большую Восьмерку? Так что на всех мероприятиях, где кто-то из участников будет обязан проигнорировать его статус, Эмирхан Алтын не появляется. Хотя пошутить может. Например, не прислать вместо себя никого, оставить место пустым.

Скорей бы закончилась эта канитель. Речи гостей, речи принимающей стороны – то есть, инспектируемой, - это все ерунда, шелуха. Важен только метаязык: кто, от чьего лица, в какой очередности. Список составлялся позавчера, вчера, и сегодня утром он тоже составлялся, к восьми закончили, за час до собственно церемонии, и последнее место в расписании, заключительная речь туранской стороны, так до сих пор и обозначено «уточняется». Вон оно, пустое уточняемое место. А что, заставить всех выслушать в качестве заключительной речи пятнадцать минут молчания – это было бы вполне в стиле Алтына. И ведь слушали бы, никуда не делись, злорадно подумал Ренье, обводя взглядом зал. Кстати, было бы не скучней прочего.

Ренье как раз пытался вообразить себе ритм отсутствующего голоса и дипломатические последствия неслышимой речи, когда тактично-бледно-желтая стена справа от него потемнела, выделила из себя контур двери, а потом дверь открылась и выплюнула в зал господина искусствоведа от терроризма, костюм и лицо под цвет стены, выражение глаз такое, что хочется спросить, кого еще только что взорвали - и кого и что при этом осыпало... нет, не розовыми лепестками.

Господин полковник Штааль вообще вызывал своим видом… сочувствие. Напоминал школьника после выволочки в кабинете директора. Щуплый, угловатый и неловкий как подросток, двигается слишком скованно. При этом еще и пытается незаметно пробраться к свободному креслу, сшибая углы столов и цепляясь за подлокотники. Комедия положений, да и только. Кажется, господина полковника только что чем-то сильно огорошили?

Из всех присутствующих в зале за комедией положений открыто следили только две пары глаз: Бреннер и его бессменный помощник. Помощник скорее без особых чувств, вот уж всем немцам немец, не лицо, а колода невыразительная, а Бреннер – как на привидение. Кажется, посредник Бреннер не ожидал увидеть Штааля живым, сравнительно невредимым и даже на свободе?

Опоздавший наконец сел, тут же откинул пластину в ручке кресла и принялся что-то набирать, игнорируя текущего оратора. Потом поднял голову, обвел зал отсутствующим взглядом и так застыл. А вот многоуважаемый коллега и спарринг-партнер Орхан, конечно, не позеленел, но позволил себе закрыть глаза, прочитав сообщение. А штат молчит. И не только у нас молчит. Не случилось вовне ничего особенного - ни хорошего, ни дурного.

Только в графе «Заключительная речь» так и значится: уточняется.

Только аль-Сольх косится на начальника, словно грешник на доброго пастыря, а тот его так игнорирует, что холод аж до середины трибуны долетает.

Только у Бреннера такой пламенный взгляд, что тот холод где-то над головой Ренье тает и проливается за воротник, словно капель из поломанного кондиционера.

Сейчас что-нибудь грохнет, подсказала Ренье интуиция, и не подвела:

- С заключительной речью к участникам конференции выступит господин полковник Штааль, Народная Армия Турана.

Да, думает Ренье, ошибся. Не взорвалось, тогда еще не взорвалось. Должно было взорваться. Взрывается. Прямо здесь и сейчас. Вот и микрофон динамиту поднесли. Сейчас пробежит искра, раз, два, три.