— Какие планы на день? — спросил Крис по дороге домой.
— Обычные, — пожала она плечами. — Собираемся выступить у одного из спонсоров.
— А где? Могу я приехать?
— Не стоит. Когда ты смотришь, мне трудно сосредоточиться, — с горечью ответила она, возвращая словесную оплеуху за отказ взять ее с собой в бойцовский клуб вчера.
Крис бросил на нее озадаченный взгляд.
— Ты в порядке?
Уитни в отчаянии закусила губу, отвернувшись к боковому стеклу. Пейзаж транслировал правду цветоазбукой: голубой, зеленый оттенка дайкири, серый. Н-Е-Т. Неужели не понятно?!
Но он не видел.
А может, ему было все равно.
— Да, я в полном порядке, просто волнуюсь перед выступлением, — соврала она и покаянно вздохнула.
Крис
— Тебе обновить выпивку, Крис? — спросил официант в униформе, сияющей робото-деталями.
— Нет, мне достаточно.
Он залпом опустошил остатки коньяка в стакане, чтобы мозг расслабился, но тяжесть никуда не ушла. Сердце ныло всю ночь и весь день. Достало уже.
Зря, конечно, выпил. Пьяному домой лучше не возвращаться. Нервы не выдержат, и так надорванные с прошлой ночи, болтаются, как обугленные провода, током бьют.
Приглушенный красноватый свет ночного клуба раздражал, и Крис набросил широкий капюшон бежевой толстовки. Добротная вещь, с оригинальными японскими нашивками. Ручная работа, подарок Крису на 21-летие от Тануки. Этот оборотень прямо на лекцию в бизнес-школу когда-то привез. Так и заявился в аудиторию: в кимоно и с катаной на бедре. У препода речь отнялась: никто не понял, как вооруженный чужак попал в здание.
Утром столько тертого шоколада в кофе насыпала, что хоть ты плачь от прозрачного намека.
Крис глухо простонал. Он сполз по широкому барному креслу, полу-улегшись, и натянул капюшон ниже глаз. Уснуть бы, чтобы о сексе не думать, но в пьяном состоянии ни о чем другом думать не получалось. Алкоголем разогрело кровь.
Восточный бит — trap and bass — вдруг оглушил. Удар, искра. Удар, искра. Крису стало не по себе. Ему померещился аромат апельсинов.
Точно, голодный. Потому и озверел.
— Интересная девочка, — раздался низкий голос Тана. — Хммм. Где-то я ее видел… Знакомое лицо.
Но Крису было все равно, кто выступает. Он лежал и продолжал звереть.
Тан подозвал официанта.
— Передай главной танцовщице, что у меня к ней деловое предложение. После выступления пусть спустится сюда.
Ничего себе, зацепило оборотня.
Когда спустя пару минут раздались едва слышные шаги, Крис приподнял капюшон и лениво приоткрыл глаз. Обещал ведь на других не смотреть, поэтому он даже головы не поднял, чтобы Уитни не нагрянула с небес и не выколола ему глаза… Где-то она сейчас? Что делает? Кто с ней рядом?
Девушка остановилась на барной стойке, шурша шлейфом длинного черно-золотого кимоно. Крис не видел ее лица, а она не заметила его, сразу обратив внимание на Тана, который сидел напротив.
И снова апельсинами потянуло.
Совсем уже крыша поехала.
Танцовщица уверенным жестом отвела подол, являя, что кимоно длинное только сзади, — и блеск золота пробил сетчатку Криса, как сверхновая звезда. Он резко сел, так что голые голени девушки оказались на уровне его глаз — и уставился на подвеску в виде золотой рыбки на знакомой щиколотке. Идеальный обхват. Как раз для его ладони.
Приплыла, рыбка…
— Добрый вечер, мистер Тануки. Надеюсь, вам понравилось наше выступление.
— Да, и у меня есть к тебе предложение.
Крис внутренне ощетинился в знак протеста, но заставил себя промолчать. Уитни имела право сама расправиться с противником.
— Если позволите, я спущусь со стола. Невежливо с моей стороны разговаривать с вами свысока, — хлестнула она сарказмом, и образ роковой танцовщицы рухнул. На расстоянии вытянутой руки стояла все та же беспечная девочка с веснушками, которую Крис с детства знал. И которая пока что не знала, как опасно играть с опасными людьми.
— Если ты спустишься, это будет означать, что ты приняла мое предложение, — предупредил Тан.
— В таком случае, слушаю вас, — парировала Уитни, не сдвинувшись ни на шаг.
— Я хочу пригласить тебя на ужин.
— Сейчас?
— Да.
— Зачем?
— Кхм. Чтобы поужинать, — улыбнулся Тануки, откровенно веселясь.
— Скоро полночь. А у меня диета, — отбрила его Уитни, и тот рассмеялся.
— У меня тоже. В полночь я превращаюсь в оборотня.
— И?
Тот начал раздражаться от ее настойчивого требования говорить прямо.
— …и я хочу полакомиться тобой, — выдал он очевидное.