Стихи

Вся осенняя прихоть, понятно,
растревожила снова меня,
где бордовые листья, как пятна,
разбрелись по лесам, и, звеня,
снова вспыхнула в грусти рябина.
В золотом сарафане берёз,
мне мерещится неба ряднина
без отсутствия трепетных грёз.

Я шагаю в безвестность покоя,
забывая осеннюю дрожь,
достаю я до тучи рукою
и тяну обессилевший дождь
не за струи, а словно за струны,
слышу музыку явных невзгод,
где остались певуньи, плясуньи
под покровом сермяжных свобод.

Не услышать их пенье деревне,
где не плачет тальянка давно.
На развилке стою я на гребне,
и смотрю в отражённости дно —
перламутровость тонет, заилясь
в незадачливость горьких времён,
как эпоха суровостей злилась,
и краснела не с разных сторон.

Разгулялась

В золотом пространстве леса,
под весёлый звон листвы
бродит ветерок-повеса,
задирает подолы
у берёзок и осинок,
те снимают кружева
с златотканностью косынок.
Льётся с неба синева.

Разгулялась осень в счастье,
разрумянилась она.
Звёзды в окна к нам стучатся,
серебрит стекло луна.
Утром стужа, днём теплынью
обдаёт нас осень вновь,
покрывая травы стынью,
пишет золото стихов.

Туманится местность

Я тупо смотрю в неизвестность —
она расцветает опять.
Туманится гиблая местность,
и нет на пенёчках опят.
Лисички исчезли куда-то,
и белых грибов не видать.
И солнце на небе заплатой
висит, освещающей гать.
По ней выбираюсь в просторы,
где кружится странности вихрь.
Опять на речушке заторы,
трещит в беспокойности «вихрь».
Трёхпалубный движется катер,
буксир всё скребётся наверх.
В моём настроении кратер
большой в непонятности грех
замаливать стану с берёзой
на синем приобье тоски
в связи с настоящей угрозой —
распасться опять на куски.

Заплакало

Заплакало небо по листьям,
опавшим с деревьев вчера,
и ветер сильнее стал злиться,
и тусклою стала заря,
и сумерки длятся и длятся.
Не видно сиреневых звёзд.
И звонче у сосен запястья
звенят своенравностью грёз.

А лето нам машет рукою
и шлёт всем осенний привет.
«И нету на сердце покоя…» —
сказал, заикаясь, Поэт.
Наверное, был ошарашен
стремительной сменой погод.
Стоящий по суткам на страже
печальных, но всё же свобод.

Поутру не спорь

Сентябрь ушёл в туман эпохи
и скрылся за стеной дождей,
а нам тепла достались крохи
с весёлой песенностью дней,
где от восхода до заката
шумели крыши, словно лес,
грустнели и вели дебаты
и обсуждали не прогресс,
а истину подмяли всуе,
себя возвысив на ветру,
и против силы протестуя,
серчают зори поутру
на яркий свет фонарных лезвий,
что затмевают серость зорь,
где ветер в безрассудстве резвый,
с ним лучше поутру не спорь.

Вершилось не зря